Безнадёжный. Лев Тугарин
Действительно, только ради меня и ради этой операции. Такая вот у него командировка…
Я уже знаю, что благотворительный фонд оплатил транспортировку сердца из маленькой кавказской больницы сюда, в Сочи.
Я так же знаю, что моё лечение встало безумного дорого, и государству, и фонду. Меня немного мучает и совесть, и сожаление, будто я не достоин таких жертв, таких стараний, таких финансовых вливаний. Поэтому даю себе твёрдое обещание: если когда-нибудь разбогатею, то обязательно внесу в честные благотворительные организации свою лепту. Но деньги это всего лишь деньги. Куда дороже моё выздоровление встало семьё Алана, его родителям и жене. Они по-разному восприняли эту трагедию, по-разному отреагировали, но одинаково глубоко страдают.
И их я тоже мечтаю хоть как-то поддержать, хоть как-то отблагодарить. На сей раз не с помощью материальной помощи, а с помощью участия своей души.
Но для начала мне нужно прийти в себя, и хотя бы начать самостоятельно вставать с кровати…
Принимая препараты, подавляющие иммунитет, я крайне уязвим для всевозможных инфекций. Так как я уже перенёс одну и чуть не умер, врачи берегут меня особенно сильно.
В том крыле больницы, где я нахожусь, нет пациентов с инфекционными заболеваниями, но от того же ОРЗ или ОРВИ никто не застрахован, да и начало этих заболеваний может проходить скрыто, и поэтому меня не пускают даже в коридор, чтобы не встретиться там с чихающим или кашляющим пациентом или гостем.
Но у меня и нет желания где-то гулять. Я всё ещё ощущаю чудовищную слабость и постоянную фоновую боль почти во всём теле.
Зато у меня уже хватает сил на то, чтобы самостоятельно добраться до туалета; и это хорошо, ведь катетер и санитарные утки – штуки непринятые и даже в какой-то мере унизительные. Я понимаю, что абсолютно всем людям необходимо справлять естественные надобности, так устроена физиология, и ничего постыдного в этом нет, но всё равно нервничал и стеснялся, когда санитарные сёстры помогали мне в этих делах.
Я уже видел шрам на своей груди. Он идёт снизу вверх, прямо посередине, от первого ребра до последнего. Кожа скреплена специальными скобками, и смотрится всё это странно, и даже немного страшновато. К тому же, он неприятно побаливает и будто даже зудит, где-то в самой глубине. По цвету он не такой уж и яркий, как я представлял собой накануне, а в будущем, как мне сказали, и вовсе поблёкнет, сравнится по цвету с основным тоном кожи.
Но честно сказать, наличие шрама совершенно не беспокоит и не трогает меня. Никаких комплексов и стеснения я не приобретаю. Да и странно было бы комплексовать по такому поводу. Что там какой-то шрам, если я получил Жизнь!
Жизнь. Целую жизнь, огромную, невероятную прорву возможностей, для получения опыта, приключений, для общения, работы и учёбы, для всего того быта, который наполняет собой каждый обычный день, и для всего того из-ряда-вон, что я могу получить, благодаря своему характеру.
***
Проходит ещё несколько дней.
Я послушно занимаюсь дыхательной гимнастикой,