Заблуждение. Ka Lip
слова, а главное – ритм, под который лошади двигались на рыси. Смотрелось даже очень хорошо. Тогда стали придумывать костюмы и придумали. На вороном Фраере Тёма ехал в костюме водолаза. Ему на ноги надели ласты, на голову маску. Причем ласты долго пропихивали в стремена, смеясь. Хорошо, что Фраер спокойно отнесся ко всему происходящему. Его даже не смутил Тёмин внешний вид.
– Это потому что он – жеребец, – пояснила Марина, – его кроме кобыл, вообще, мало что в жизни интересует, а был бы мерин, сейчас пугаться начал бы, как ласты увидел.
Они продолжили репетицию. Девчонки на четырех лошадях изображали лягушек, надев на себя карнавальные маски с лягушачьими глазами. Их номер был смешным, проходил под веселую музыку, так что Тёма применил сюда все свои способности. Он не только выписывал на коне фигуры по манежу, но и кривлялся, махал рукой и даже подтанцовывал, сидя в седле.
Такие импровизированные номера сплотили коллектив. Вечерами они все собирались в комнате, где пили чай с тортом или пирожными, сплетничали о частниках и друг о друге. Часто на их столе был алкоголь, к которому Тёма не притрагивался. Марина же пила со всеми, не считая это неправильным.
Сам Новый год их сплоченный коллектив решил отметить в одном из клубов. Так еще лихо и задорно Тёма никогда не отрывался. Все его Новые года в доме родителей проходили скучно и одинаково. Здесь же, танцуя, он влился в поток всеобщего веселья.
Домой после встречи нового года он и Марина приехали лишь к утру. Марина явно перебрала, она была весела и постоянно прижималась к Тёме. Он помогал ей идти, придерживая за талию. В их комнате она буквально повалила его на кровать, забираясь сверху.
– Скажи, я нравлюсь тебе? – спросила она, дыша перегаром в его губы.
Тёма проглотил слюну, чувствуя себя прижатым к кровати.
– У…, – неопределенно выдавил он.
– А ты мне очень.
Она впилась в его губы. Воспоминания о поцелуе Харлея всплыли в сознании. Тёма сравнивал, понимая, что поцелуи Марины, вообще, не вызывают в нем отклика в отличие от того, как целовался Харлей. Но этого урода он не хотел вспоминать, а вот что делать с Мариной – не знал. Она была настойчива. Ее руки он чувствовал под своей футболкой, а затем на том самом месте, где его еще никто не касался. Он замер от неожиданности. Марина же восприняла это как сигнал к действию. Она расстегнула молнию его джинсов и пуговицу на них. Ее рука проникла под резинку трусов Тёмы. Он вздрогнул от холода пальцев на своем органе. Сейчас она делала своей рукой ему то, что он обычно делал себе сам. Но разница все же была и именно в том, что это была чужая рука. Ему стало нравиться, Марина же осмелела, продолжая целовать его в губы и водить рукой вверх вниз по уже вставшему члену парня. Ее напор привел к быстрой разрядке. Тёма закрыл глаза, сосредотачиваясь на своих ощущениях, а открыв, столкнулся с глазами Марины, в которых было разочарование.
Не зная, о чем сейчас можно говорить, он так и лежал под ней,