Филармония. Евгений Аркадьевич Шестов
присутствия на общем празднике огней. Лишь одно окно на третьем этаже слева всегда молчит, даже днем оно занавешено плотной шторой.
Компьютерный класс всегда закрыт. От него нет ключей на общей связке. Все отключено и поставлено на сигнализацию. Если что-то случится, приедет Сам Знаешь Кто и все сделает. И кто же у нас такой загадошный? Плевать. Главное, дверь прочная. На петлях держится крепко, не вихляется, и то дело. Можно, конечно, долго стоять под этой дверью и фантазировать, но лучше это делать в более удобной атмосфере.
Обратный путь по темным коридорам всегда кажется быстрее, и внимание занимается совсем другими вещами. Как-то так складывается. Причем каждый раз. Вот сейчас, например, вспомнилась последняя встреча с Таней. Эх, Тани, Тани, Танечки! Сколько вас было в моей жизни. Моих и не моих. Только в театре среди двух десятков сотрудников было пять Татьян. И только одна была моей. И то не долго. Собирался я долго. Дружил, пристраивался. А как только захотел по-настоящему, по-мужски самоутвердиться, получил лекцию о святости дружеских чувств вперемешку с сексом. Если эту короткую прелюдию можно назвать сексом. А через неделю всяческие отношения кроме служебных сошли на нет. Это было совсем уже давно. Осталось лишь воспоминание об этом нелепом глупом случае. Понюхал, называется, женщину и отвали. Нечего надолго пристраиваться. Дай другим место для маневра. Почему вспомнилась именно сейчас? К чему бы?
Вяло текут минуты. Пылится на столе драматургический замысел. Глаза сами собой закрываются, даже крепкий чай не добавляет бодрости. Лишь шум в голове, да темные тени на ярком пятне под столом.
Телефон! Трещит назойливо, каким-то раздражающим звуком, будит угасающее сознание и подбрасывает с дивана.
– Алло.
– Егор Алексеевич?
– Да. Кто это?
– Это Вера, Вера Андреева. Вы не будете возражать, если я завтра приду, уберусь с утра.
– Каникулы же. Тебе что, Лариса Витальевна не дает отдыхать?
– Нет, Егор. Я хотела завтра прийти убраться, чтобы шестого не выходить. Мне надо будет на Рождество уехать. Вот я решила пораньше прийти, все сделать, и ту-ту.
– Во сколько тебе открывать дверь? А то останешься Снегурочкой на морозе, пока смена не придет.
– Я хочу часиков в пять подойти, помыть и до вашей смены убежать. А то ваш разлюбезный Леонид Михайлович достанет своими моральными принципами.
– Вера, он не только наш, но и ваш тоже.
– Егор, я же просила вас, не называть меня на вы. Я просто уборщица.
– Вы привлекательная уборщица!
– Опять? Ну ладно. Я утречком прибегу. Ждите.
Гудки не паровозные, но тоже ничего!
Ничего хорошего. Блин, времени-то! Половина одиннадцатого. Так. Что у нас тут с пьесой делается? Театральная тема хороша. Только как эту тему преподнести? Можно, конечно, построить сюжет на конфликте актеров и режиссера, но это так банально. Или взять гастроли чувашского театра кукол на сцене Дзержинска, а там замутить