Морфин. Фантом любви. Ром Амор
что ты, – попытался я исправить ситуацию. – Я как раз приготовил обед… если ты голодна, буду не против разделить его с кем-то.
– Ммм… – закрыв глаза и вдохнув запах еды, она добавила: – Давно я не ела горелого. Так и быть, составлю вам компанию.
Она рассмеялась и, не дожидаясь моей помощи, сбросила с себя пальто на кушетку и побежала на кухню.
– Нужна моя помощь?
– Нет. Все, что можно было спалить, я уже сжег, – мы оба рассмеялись. – Садись за стол.
Я насыпал порцию ей и себе.
– О, это будет много для меня.
– Ничего, оставишь, если не понравится, – успокоил я ее.
– А вы так и не представились, – заметила девушка без всякого стеснения, глядя мне в глаза.
– Владимир.
– А по отчеству?
– Можешь со мною быть на «ты».
– Тогда и ты можешь быть со мною на «ты».
Таким образом она, наверное, хотела сказать, что я беспардонно с порога перешел на «ты» в своих обращениях к ней.
– Приятного аппетита! – пожелал я.
– И вам, – последовала короткая пауза, и Валери моментально исправилась, – и тебе.
– Будешь вино? – я привстал за бутылкой, которая стояла на столешнице позади меня, а потом до меня дошло: – Хотя тебе, наверное, еще нельзя.
Не поднимая глаз на девчонку, я стал наливать красное вино в чашку. Когда я закончил, меня смутило, что она смотрит прямо на меня, не говоря ни слова.
– Что-то не так? – мои глаза забегали по углам.
– Да, не так.
Валерия поднялась из-за стола, и я было уже подумал, что обидел ее, но она уверенно подошла к кухонным шкафчикам и, как будто зная, где находятся покрытые пылью фужеры, из которых я никогда не пью, достала один бокал. Затем, прополоснув его под струйкой холодной воды, подошла ко мне, поставила бокал на стол и самостоятельно налила себе вина.
– Мне уже семнадцать, и вино – это последнее, что в этом возрасте может навредить человеку.
Ей семнадцать. Она с такой гордостью это произнесла. Но ей же всего-то семнадцать лет.
– Что ж, за знакомство! – Валери поднесла свой бокал к моей чашке и хотела чокнуться, но я отодвинул стакан, сделал глоток, после чего добавил: – Извини, но я не чокаюсь.
– Почему? – удивилась она.
– Не привык.
Она сделала глоток и, усевшись за стол, принялась за еду.
Не знаю, что меня так обескуражило в ней, но я просто делал медленные глотки вина и смотрел на нее. «Неужели в этом возрасте все школьницы настолько раскованны?» – пронеслось в моей голове.
– Что-то не так? – заметила она мой взгляд.
– Да нет, все так.
Мы продолжили обедать. Чтобы не молчать, я решил задать ей пару вопросов:
– Как долго ты рисуешь?
– Два года. А вы? Прости, а ты?
– Около семи лет.
На ее лице промелькнуло удивление, но она не стала заморачиваться над числами.
– И чем ты рисуешь, Валери?
– Акварелью, маслом, пастелью.
– Занималась до этого с кем-то?
– Да,