Мечтатели Бродвея. Том 1. Ужин с Кэри Грантом. Малика Ферджух
Уитти окинула гостя оценивающим взглядом.
– Вы принесли мне свежую спаржу для Дракона?
Шик опередила его.
– Проголодалась я от этих разговоров. Что-нибудь осталось в леднике?
– Лед для похмельной головы и муравьи.
Молодой человек опустил чемодан на пол.
– Меня зовут Джосли́н Бруйя́р, я новый жилец, и я не привез, увы, никакой спаржи, – выпалил он единым духом.
Так уж повелось, следовала пауза, когда он называл свою фамилию. Во Франции он к этому привык – смешно называться Туманом[6]. Но… здесь, в Нью-Йорке? По-английски «Бруйяр» вроде бы ничего не значит.
– Джос-ли́н?
Шик повторила имя так, как произнес его он сам, на французский манер.
– …ЛИН? – прыснула Манхэттен, хотя, что касается имени, чья бы корова мычала.
В дальнем конце гостиной открылась дверь, и вошла четвертая девушка.
– Мисс Фелисити? – позвала она. – Ваша ванна готова.
– Будь добра, принеси мне ее сюда, – рассеянно откликнулась Шик.
Тревожный звоночек тренькнул в мозгу Джослина Бруйяра. Словно не дающий покоя вопрос. Важный вопрос. Его мама называла это «Алиса увидела Белого Кролика»… Ну и в какую нору он бежал?
Тут перед ним встала Истер Уитти.
– Как, вы сказали, вас зовут?
– Джослин Бруйяр. Я приехал из Парижа.
Он рискнул улыбнуться, но улыбка вышла до того унылой, что получить такую в свой адрес ему самому не хотелось бы.
– А вас? Как вас зовут? – спросил он последнюю девушку.
– Меня… Че́рити, – ответила она с опозданием на такт, словно ей нужно было время подумать, и заправила в прическу крутой каштановый завиток, свесившийся на щеку.
Черити. В учебниках английского американок звали Джейн, Мэри, Энн, Эмили. Уж никак не Шик или Черити, не Истер Уитти и не Манхэттен. И даже не Хэдли – разве что у Хемингуэя.
Он скромно потупился. Если бы только поймать этого окаянного Кролика и улепетывающий с ним вопрос!
– Я сбегаю за миссис Мерл, – предложила Истер Уитти тоном заботливой сиделки.
– Я сама!
Шик скрылась. Манхэттен поправила полотенце на голове.
– Берегите Землю и пароходы, – фыркнула она загадочно. – Чтобы не иссякли наши источники снабжения сильным полом.
– Ну, я пошла к плите, – сказала Истер Уитти.
Но уйти и не подумала. Она чего-то ждала, как ждут темноты, чтобы увидеть огни фейерверка.
– Выпьете что-нибудь? – приветливо улыбнулась она. – Девушкам миссис Мерл запрещает спиртное, но молодым людям… У вас, французов, наверно, свои вкусы?.. Ну же, говорите! – повысила она голос, скрывшись в стенном шкафу до завязок передника. – Осталась текила. Если с лимоном, текила – просто дар Божий. Как младенцы. Ну, я пойду…
И опять Истер Уитти никуда не пошла. Приближались чьи-то шаги.
– Миссис Мерл, нам надо сообщить вам кое-что, – почти кричала Шик (должно быть, хотела их предупредить) в холле.
Миссис Мерл была пока лишь китайской
Бруйяр (