Внедрение. Андрей Константинов
не оборачиваясь, перебирал какие-то бумаги, сваленные на подоконник. Автоматически он взял чью-то «объясниловку» и так же автоматически стал бегло ее просматривать. Неожиданно Виталий Петрович захохотал в голос.
– Обалдеть! – воскликнул он и зачитал вслух: – «…Докладываю, что вчера, 3 мая 2000 года, в 17.30 (МСК), я незаконно проник»… Это что ж такое?
– Это? – хрюкнул в ответ Крылов, запихивая себе сушку за щеку. – Это нам переводят на подмогу офицеров с Северного флота, а они вот так вот опрашивают квартирных воров и составляют соответствующие рапорта.
– А что такое «МСК»?
– Сия аббревиатура означает «по московскому времени», – пояснил Петр Андреевич.
Полковники внимательно посмотрели друг на друга и вместе фыркнули.
– Да-а, – ужаснулся притворно Ильюхин. – Какой флот развалили, сволочи!
– Цусима-Хиросима! – согласился Крылов. – Да у меня тут перлов – хоть сборник выпускай! «Милиционеры шутят». Вчера вот какую сводку отбили… Где она… а, вот… Я тебе зачитаю всю, ты потерпи! Вот: «…В 6.30 в городе Лодейное Поле наряд ОВО на патрульном автомобиле номер… такой-то… отключился от маршрута патрулирования для отправления естественных надобностей и заехал на территорию АЗС „Славнефть“, где в туалетной комнате милиционер-водитель Кузьмин достал табельное оружие ПМ, дослал патрон в патронник, выронив при этом пистолет из руки. При падении произошел выстрел, после чего милиционер стал поднимать пистолет и непроизвольно нажал на спусковой крючок. В результате Кузьмин со сквозным огнестрельным ранением левого плеча был госпитализирован в состоянии средней тяжести…» Все!
– Какое потрясающее по своей наглости вранье! – еле смог выговорить Ильюхин, вытирая слезы от смеха.
– Да уж! Небось начальник-то их, когда они чего-то там не поделили между собой в сортире, долго пацанам эту версию втолковывал! И ведь – прокатит! Прокатит, если твердо на своих показаниях стоять будут! А у нас тут, с лифтом этим… Вроде и не врет никто, а вот – поди ж ты…
– Петр, ты опять? – с еле заметной укоризной в голосе остановил Крылова Виталий Петрович.
Петр Андреевич вздохнул:
– Да нет, это я к слову… А сводку эту я Обнорскому… знаешь его? Журналисту Обнорскому зачитывал сегодня по телефону. Он ржал, не верил, что правда. Я ему сей шедевр переслал, пусть у себя в газете напечатает, народ повеселит…
За этим юмором полковники, по взаимному умолчанию, ушли от темы участия Штукина в кровавой бойне в лифте. Они начали судачить о том и о сем, а говоря о всяком-разном, подразумевали, что милицейская судьба Штукина решена. Стало быть, и общая позиция к завтрашнему докладу руководству была выработана. Общая – то есть единая.
Напоследок, уже собираясь уходить, Ильюхин, словно бы нехотя, поинтересовался:
– Полагаю, что оперка этого живучего в корпорацию