Продаю девственность. Аза Ожогина
я.
Рудик отвёл взгляд.
– Нет. Ей его не дали. Из-за этого маме и стало плохо. Сказали, что у неё слишком маленькая зарплата.
– Господи! – простонала я, схватившись за голову. – Что мы будем делать?!.. Что мы будем делать?!..
– Продавать квартиру, – спокойно сказал Рудик, втиснувшись на кресло рядом со мной. – Другого варианта нет.
– Да как мы её продадим? Она записана не на нас! – вскочила я с кресла. – Мы не можем ничего продать! А, можем – свои телефоны, компьютер, ноутбук!
– А что ты предлагаешь? – Рудик развёл руками. – Это ты, между прочим, могла бы заработать деньги отцу на лечение, но не хочешь!
– Я? – вытаращила я глаза. – Ты в своём уме? Как я могу заработать четыреста тысяч за неделю?
– Найди богатых любовников или спонсоров, как их там сейчас называют. Всё равно же обжимаешься со своим молокососом, – Рудик смотрел прямо мне в глаза.
– Ты понимаешь, что ты мне предлагаешь? – я не могла поверить, что мой брат, который должен меня защищать и оберегать, вынуждает меня к такому.
– А что я предлагаю? Что? Ну, что? Я всего лишь предлагаю тебе спасти отца! Нашего родного отца! Он подохнет, если мы не найдём эти долбанные деньги! – Рудик вскочил с кресла и выкрикивал эти слова практически мне в лицо.
– Рудик, но так же нельзя, – я инстинктивно сделала шаг назад и упёрлась спиной в стену.
– Что нельзя? Спать с мужиками ради спасения отца? Да всё равно у тебя их будет куча, десятки, а может и сотни!
– Я твоя сестра, не смей со мной так разговаривать! – не отдавая себе отчёта, я влепила брату пощёчину.
– Сестра! Да какая же ты мне сестра, если ты не хочешь спасти родного отца! – прохрипел Рудик, держась рукой за пылающую щёку. – Все бабы стервы! Не думал, что и ты такая же, – Рудик ушёл в комнату, громко хлопнув дверью.
А я осталась стоять в коридоре, словно облитая помоями. И кто их на меня вылил? Родной брат! От этого мне стало невыносимо душно, в горле что-то сжалось и я, ворвавшись на кухню, распахнула окно.
Холодный воздух окатил меня, заставляя делать спасительный вдох. Надышавшись, я закрыла окно и упёрлась лбом в замёрзшее окно.
Я больше не могла сдерживаться. Весь ужас последних дней вырывался из моей груди потоком обжигающих слёз. Папа, мама! Как же так? Как так получилось, что вас сейчас нет рядом? Как так получилось, что я ваша маленькая любимая дочка ничем не могу вам помочь?
Я плакала, и даже не пыталась остановиться. На улице шли одинокие прохожие, погружённые в свои проблемы. И никто из них не догадывался, что за ними наблюдает несчастная беспомощная душа. Я плакала от обиды за маму, за папу, за нашу нищенскую жизнь. Мои родители в этой жизни кроме работы ничего и не видели, всё чего они хотели, чтобы мы с Рудиком выросли, выучились, стали людьми, работали на хорошей должности и жили настоящей жизнью. Жизнью, которой не было у них самих. И теперь неизвестно, будет ли у них эта жизнь вообще.
Я уставилась на одинокий фонарь, тускло освещавший пустеющую улицу. Если не спасти сейчас отца, он может остаться овощем. Мой милый, мой любимый папочка! Самый добрый,