Охотничий Дом. Люси Фоли
со взбитыми сливками) унесли.
Когда все уже засобирались разойтись, Джулиен призвал нас снова сесть. Он многовато выпил, его пошатывало.
– Милый, – произнесла Миранда своим самым вкрадчивым тоном, – что такое?
Интересно, помнит ли она последний Новый год, в шикарной обстановке ресторана «Кларидж», когда он, не глядя по сторонам, поднялся и выбил у официанта из рук полный поднос еды.
– Я хочу сказать пару слов, – начал Джулиен. – Хочу поблагодарить Эмму… – он поднял бокал в мою сторону, – за то, что она нашла это фантастическое место…
– О, – забормотала я, – ничего особенного я не сделала…
– И еще хочу сказать, как здорово, что все мы тут вместе. Приятно осознавать, что некоторые вещи не меняются, что друзья всегда с тобой. Это был непростой год…
– Милый, – Миранда рассмеялась, – я думаю, все уже поняли. Но я полностью согласна. За старых друзей! – Она подняла бокал. Потом, словно вспомнив, повернулась ко мне: – И конечно, за новых. Ура!
Все подхватили, включая Ингвара, хотя, разумеется, его она в виду не имела. Но даже присутствие исландцев не испортило ту минуту. Тост худо-бедно спас обстановку – придал ужину торжественности. И я снова ощутила прилив гордости.
Даг
Спустя час после ужина раздался стук в дверь. Собаки, Гриффин и Волли, зашлись лаем от такой неожиданности: у него в коттедже отродясь никто не бывал. Он посмотрел на часы. Полночь.
Какого…
На пороге стояла красотка, высокая блондинка, та, что сидела рядом с ним за ужином. Что коснулась его руки. Впервые за долгое время кто-то прикоснулся к нему. Она улыбалась, рука поднята, будто она хотела постучать снова. Он почувствовал будоражащий аромат, исходивший от нее.
Гриффин быстро проскочила у него между ногами и кинулась на гостью, не обратив внимания на его окрик. Та, защищаясь, вскинула руки, свитер задрался, обнажив полоску упругого живота и туго скрученный бугорок пупка. Мокрый собачий нос ткнулся в голую кожу.
Ей было явно неловко за свой испуг. Пытаясь храбриться, она наклонилась, чтобы погладить Гриффин:
– Какая ты красавица. – Но прозвучало не слишком убедительно.
Она улыбнулась, показав все свои белоснежные зубы. Посмотри на меня, говорила ее улыбка, посмотри, как я расслаблена.
– Привет. Надеюсь, вы не против моего вторжения.
– В чем дело?
Улыбка угасла. Он слишком поздно вспомнил, что она гость, что он обязан служить ей, пусть даже с ее стороны совершенно нелепо вот так заявиться к нему с просьбой после полуночи. Он попытался загладить грубость:
– Чем могу помочь?
– Я подумала, может, вы поможете нам разжечь огонь. В Охотничьем Доме.
Он уставился на нее с нескрываемым изумлением. Неужели из девяти человек никто не способен развести огонь?
– Мы пытались, – сказала она, – но как-то без особого успеха.
Она подняла руку, чтобы опереться о косяк, изогнулась,