Ошибка императора. Война. Виталий Аркадьевич Надыршин
в Турцию, как мне докладывают мои министры, одних тканей в четыре раза больше, чем мы!..
– Так получается, ваше величество. Английские купцы быстрее находят общий язык… – промямлил Сеймур.
Словно не слыша посла, император с раздражением продолжил:
– Я повторяю вам, господин посол, что Турция умирает. И у нее, как у смертельно больного человека, часто наступает короткий период временного улучшения. И всем кажется, что болезнь отступила, больной поправляется… А это всего лишь временная отсрочка от смерти. И этой отсрочкой нам вместе с вами, милорд, необходимо успеть воспользоваться. Как любила говорить моя бабка Екатерина II: «Когда пирог испечён, у каждого появляется аппетит». Нам ведь с вами известно, что я имею в виду.
– Бабушка ваша – великая и по стати, и по делам своим, ваше величество, – с почтением произнёс посол. Николай же, словно не заметив комплимент в адрес своей прародительницы, продолжил:
– Я скрывать не буду, милорд. Балканы – сфера национальных интересов России. А потому Придунайские княжества остаются под моим покровительством. Сербия может устроиться таким же образом, так же и Болгария. Что касаемо Египта, я понимаю всё значение этих территорий для Англии, а потому совершенно не посягаю на них, но с условием, что Англия не будет посягать на Константинополь и проливы.
– Что касается Египта, – поспешно вставил Сеймур, – смею ответить, ваше величество, что Англия всегда заботилась лишь об обеспечении торгового пути в Индию…
– Пусть будет так, – с некоторой долей иронии произнёс Николай I. – То же самое я скажу и о Крите. Этот остров, может быть, подходит вам, и я не вижу причин, почему бы ему не стать английским владением.
Император замолчал. Заложив руки за спину, он продолжал медленно расхаживать по кабинету. Было тихо. Шум и музыка, ранее доносившиеся с первого этажа, затихли. И только мерное поскрипывание сапог императора и потрескивание в камине дров нарушали эту тишину.
Но вот государь произнёс:
– Однако, милорд, мы с вами заговорились. Надеюсь, на этот раз мы поняли друг друга, как поймёт и ваш истеблишмент во главе с королевой Викторией и её правительством.
– И я, ваше величество, не оставляю тех же надежд. Подробный отчёт о нашей встрече будет немедленно передан в Лондон.
Сэр Сеймур почтительно склонил голову и, пятясь, сделал несколько шагов в сторону выхода. Уже открыв дверь, он услышал голос императора:
– Я помню, милорд, 1827 год. Помню, как наши страны: Россия, Англия и Франция – однажды встали под общие знамёна на защиту христиан. Хорошо помню. Мы доверяли тогда друг другу и были едины. Вместе разбили турок. Бой в Наваринской бухте – не доказательство ли того? Разнесли турецкий флот в пух и прах. Почему я вам это напоминаю? Мы – великие державы и, несмотря на взаимную неприязнь Англии к Франции, мы должны быть вместе. От нас зависят мир и спокойствие в Европе.
Вот почему я доверяю английскому правительству, милорд, и не требую от ваших министров никаких письменных обязательств. Мне достаточно переданного