Когда цветет олива. Елена Чутская
target="_blank" rel="nofollow" href="#note_10" type="note">10 Как спала?
– Хорошо. Очень хорошо.
– Кофе?
– Нет, спасибо. Я пью чай.
Растерянный Марио застыл с кофейником в руке. В семье Тонини все, кроме детей, пили кофе. Заварных чайных пакетиков ни в шкафу, ни в жестяных банках не оказалось. Карла уже лет десять как перестала тратить деньги на чайную пыль, которую продавали в магазинах Неаполя. А Маша по причине хронического гастрита давно отказалась от кофе, но чтобы не обидеть гостеприимного хозяина, ей пришлось выпить полчашки, предварительно разбавив крепкий напиток кипяченой водой. Из домашних яиц у нее на удивление получился пышный омлет с румяной корочкой, а овощной салат из свежей моркови, шпината и спелых помидор пришелся хорошим дополнением к позднему завтраку.
– У меня получилось? Я правильно делаю? Correttamente?11 – спрашивала она с обворожительной улыбкой.
– Si, – отзывался Марио на каждый вопрос, одобрительно цокая языком.
За окном накрапывал нудный дождь, огромные лужи увеличивались по всему подворью, и кроме спаниеля на прогулку никто не спешил. После завтрака Марио устроил для гостьи настоящую экскурсию. Вместо прихожей в доме имелась большая гостиная с камином, тремя креслами, низким столом и деревянной вешалкой. Из гостиной вели две двери: первая на кухню, которую Маша досконально изучила еще вчера, а вторая в соседнюю комнату, где располагались книжные шкафы, диван, овечий ковер и глубокие кресла. Два окна, завешанные тяжелыми темными шторами, выходили на запад, и напрашивался вывод, что жаркими летними вечерами именно в этой комнате будет прохладно. Везде чувствовался качественный ремонт, словно сделанный ради ее приезда – свежевыкрашенные стены без единого пятнышка, белоснежные потолки, натертые до блеска терракотовые полы. Когда же дошла очередь до хозяйской спальни, Маша и вовсе замерла на пороге уютной комнаты в необъяснимом восхищении. Помимо широкой кровати, которая стояла на возвышении, там находился вместительный шкаф с резными дверцами и огромный кованый сундук. Обстановка напоминала сцену из исторического фильма о семействе Борджиа, не хватало парчового балдахина и кроваво-красного ковра. Казалось, что вся мебель в доме имела налет антиквариата с запахом средневековья и была нарочно свезена сюда из музеев Ватикана.
– Мебель собирал мой дед, а потом отец, но мне это неинтересно, – пояснил Марио на удивленный взгляд Маши. – Я строю бассейны, гаражи, теплицы. Завтра поедем с Франческо в соседнюю деревню. Будем разбивать птичник. А сегодня побуду дома с тобой.
– А можно зажечь камин?
В дождливую погоду от каменных полов тянуло сыростью, и ей вдруг захотелось погреться возле открытого огня, воображая себя средневековой сеньорой богатого дома с армией слуг и маленьким чернокожим пажом в придачу. Маша живописным жестом обняла себя за плечи, демонстрируя жуткий холод. Через пять минут в камине полыхали дрова, а Ричи, вытянувшись прямо на полу, подставлял мокрый нос неожиданному теплу, слегка подрыгивая
Правильно?