Пармские фиалки. Ричард Брук
Макса… Макса Дуи. Вы что, не знаете мэтра Дуи?.. Ну, месье! Не ожидал от вас такого невежества… впрочем, это не важно сейчас… Важно, что он, как говорят американцы, мой шеф. Художник-постановщик. А я всего лишь скромный декоратор.
Настал черед Шаффхаузена поднять брови:
– Простите, может быть, я слишком вам навязываюсь и отрываю от важной работы? Я могу попросить графа отправить со мной кого-нибудь другого, грума или конюха… – неожиданно обеспокоился он.
– Нет, нет! – поспешно возразил Эрнест. – Нет, в принципе, я уже все закончил, что требовалось для утренней смены, а для Жана… мммм…
Он нервно прижал руку ко рту – от волнения и недосыпа его начало тошнить – и снова бросил взгляд на ворота. Теперь они манили его, как Торнадо – зеленый луг после тесного загона.
– Так, доктор… стойте здесь, никуда не уходите… я сам все решу. Только шепну ассистенту, что исчезну на час-другой… что у меня семейное дело…
Шаффхаузен улыбнулся и дружески похлопал молодого человека по плечу, обтянутому рукавом синей рабочей блузы:
– Я непременно вас дождусь, дорогой друг. Но прошу вас, выпейте хотя бы чашку молока и съешьте кусочек багета, прежде чем сопровождать меня. Я не прощу себе, если вы свалитесь с лошади по причине голодного обморока…
Эмиль ощутил настоящий азарт охотника, умело направляющего дичь в силки. Он уже навел справки и был в курсе, что Марэ отправился сниматься куда-то в ближайшую округу верхом на лошади, и слышал отчасти, как Эрнест бранился по этому поводу с тем парнем, которого граф называл «тоже испорченным». После всего, чему он стал невольным свидетелем вчера в ночи, Шаффхаузену нетерпелось лично увидеть, как эти двое будут общаться друг с другом при свете дня.
…В ожидании возвращения Вернея, он стал неспешно прогуливаться по двору, среди киносъемочных фургонов и макетов декораций, куря сигарету, и улавливая обрывки разговоров технического персонала. Он сразу понял, что все эти люди, трущиеся вблизи знаменитостей, обожают собирать свежие сплетни и перемывать косточки каждому из актеров, с кем им доводилось работать. Каждый из них в отдельности мог стать бесценным источником сведений обо всем, что происходило на съемочной площадке, но не включалось ни в рабочую, ни в финальную версию картины. И Шаффхаузен легко признался себе, что не прочь отыскать того, кто за небольшое, но регулярное вознаграждение согласится снабжать его историями о Жане Марэ и некоем вспыльчивом молодом человеке…
Долго искать ему не пришлось. Услышав, как недавние оппоненты Эрнеста продолжают возмущаться его сумасбродными выходками, Эмиль наметил себе выпить чашечку кофе и стаканчик ликера с пухловатым немцем, чей акцент безошибочно выдавал уроженца Баварии…
…Эрнест прибежал через четверть часа, держа в руках две пары кожаных краг – для себя и для доктора, и еще издалека крикнул:
– Я свободен, как ветер! Прошу вас,