11/22/63. Стивен Кинг
под солнцем. Я не сомневался, что найду внизу ядовитый плющ, мусор, вполне вероятно, шалаши каких-нибудь бродяг, а также тропы, которые знали только местные подростки. Искатели приключений.
Я стоял и смотрел, но ничего не видел, ушел в себя, слышал, едва осознавая, музыку… что-то такое с духовыми инструментами. Думал о том, как мало продвинулся за это утро. Ты можешь изменить прошлое, говорил мне Эл, но это не так легко, как кажется.
Что же это за музыка? Что-то веселое, заводное. Оно навело меня на мысли о Кристи, о наших первых днях вместе, когда она кружила мне голову. Когда мы кружили голову друг другу. Ба-да-да… ба-да-дэ-ди-дам… Может, Гленн Миллер?
Я пошел в библиотеку, чтобы ознакомиться с протоколами переписи. Последняя общенациональная перепись проводилась восемью годами ранее, в 1950-м, и могла зафиксировать только троих из четырех детей Даннингов: Троя, Артура и Гарольда. Эллен, которой в год убийств исполнилось семь, еще не родилась. И разумеется, я нашел бы адрес. Конечно, за прошедшие восемь лет семья могла переехать, но в таком случае кто-нибудь из соседей подсказал бы мне куда: городок-то маленький.
Однако протоколов переписи в библиотеке не оказалось. Библиотекарь, очень милая женщина по имени миссис Старрет, объяснила, что протоколам, по ее мнению, самое место в библиотеке, но городской совет по какой-то причине решил, что они должны храниться в муниципалитете. И все бумаги перевезли туда в 1954 году.
– Звучит не очень, – улыбнулся я. – Вы же знаете, как говорят: с муниципалитетом не повоюешь.
Ответной улыбки от миссис Старрет я не дождался. Она старалась помочь, выказывала радушие, но и в ней чувствовалась настороженная сдержанность, как и во всех остальных, встреченных мной в этом странном городе. Фред Туми являл собой то самое исключение, которое подтверждает правило.
– Ну что вы такое говорите, мистер Амберсон. В протоколах национальной переписи нет ничего секретного. Отсюда вы прямиком пойдете в муниципалитет и скажете начальнику канцелярии, что вас послала Реджина Старрет. Ее зовут Марша Гуэй. Она вам поможет. Хотя протоколы, думаю, хранятся в подвале, а это, конечно же, неправильно. Прежде всего сырость, да еще, возможно, мыши. Меня это не удивит. Если возникнут какие-нибудь проблемы – любые проблемы, – возвращайтесь сюда и скажите мне.
Я пошел в муниципалитет, в вестибюле которого увидел плакат: «РОДИТЕЛИ, НАПОМИНАЙТЕ СВОИМ ДЕТЯМ, ЧТО ОНИ ДОЛЖНЫ ИГРАТЬ ТОЛЬКО С ДРУЗЬЯМИ И НЕ РАЗГОВАРИВАТЬ С НЕЗНАКОМЦАМИ». Несколько человек стояли в очереди к различным окошкам (большинство курили – само собой). Марша Гуэй приветствовала меня смущенной улыбкой. Миссис Старрет позвонила ей заранее и, не сомневаюсь, пришла в ужас, узнав от мисс Гуэй, что протоколов переписи пятидесятого года больше нет, как и всех документов, хранившихся в подвале муниципалитета.
– В прошлом году шли ужасные дожди, – поведала мне мисс Гуэй. – Целую неделю. Канал вышел из берегов, Нижний город – так старожилы называют центр, мистер Амберсон, –