Я... Марина Александровна Колечкина
пирожным и чем–то непонятным на подносе для Сарри.
– Что это ты заказал, дурачок? – с недоумением смотря на «заказ», спрашиваю я Сарри.
– В Малайзии и Сингапуре… – начал он.
– Довольно популярен этот десерт. – подхватил вдруг официант.
– Да… Он представляет собой смесь из ледяной стружки, сдобренной красной фасолью, кукурузой, зеленым желе и сгущенным молоком…
– Что придает ему весьма красочный вид. – добавлял официант.
Я на миг почувствовал себя на каком–то спектакле, где скоморохи вдруг начали рассказывать о каком–то радужном пирожном, до которого мне совершенно не было дела. Я лишь спросил: «что это?», а они стали мне рассказывать историю создания, место зарождения, происхождения, ингредиенты. Будто, заучив этот текст, они поочередно рассказывали его мне:
– В основе такого десерта всегда остаются ледяная стружка и красная фасоль,– взял на себе инициативу официант, – а остальные ингредиенты варьируют от пальмовых семечек, дурно пахнущего фрукта дуриана до красного желатина.
– Какой ужас… – лишь смог вымолвить я. – Ах вот, что это за запах! Сарри, ты не меняешься… – рассматривая «это» и стараясь не вдыхать запах, комментировал я.
– А представляешь, как это вкусно! Попробуй! – предложил Сарри и протянул ложку с пирожным к моему рту.
– Нет, нет, спасибо. Приятного аппетита! – стараясь скрыть своё истинное отношение к этому пирожку, отказался я.
– Так, на чём мы остановились? Ах да, на красотке, в которую ты успел втюриться! Ну–ну… – начиная уплетать свой десерт, говорил он.
– Забыли, Сарри! – с недовольством отвечал я. – Ты уже надоел со своими намёками! Ни о каких любовных отношениях не может быть и речи!
Сарри спокойно всё осознал и ничуть не расстроился, а продолжал тихо, молча поглядывая в окно, есть своё «недоразумение». Мне немного стало стыдно за свой гнев, вылившийся в адрес друга, но я переломил это чувство и тоже с удовольствием ел своё пирожное. Мы оба молча, смотрели в окно и думали о своём.
Сохранялось гробовое молчание, как вдруг я услышал звоночек двери, обычно звеневший, когда кто–то входил в это чудное кафе. Спиной я почувствовал прохладный весенний ветерок, залетевший с улицы, и лёгкий аромат цветов. Тёплый, сладкий, нежный, невероятный аромат напоминал мне что–то знакомое. Вдруг сердце у меня сжалось в камень, а потом, разлетевшись на миллион кусочков начало биться, подступая к горлу. Я понимал, что вошла она.
– Эй, Джекси! А как тебе вон та, мм? – доедая своё чудесное пирожное, сказал Сарри и показал ложкой на Лили.
Я обернулся и действительно увидел Лили, которая женственно вошла в кафе и села в угловой диван. Я с бешеным биением сердца повернулся обратно к себе и стал смотреть в свою пустую тарелку.
– Друг, с тобой всё хорошо? Что–то ты побледнел… – заволновался он.
В тот момент, мне кажется, я должен был посинеть. Я обернулся снова посмотреть на неё. Она сидела одна за дальним столиком. Её очаровательные локоны свисали над этой книжкой, а очки лежали на столе. Я первый