Всё, кроме чести. Всеволод Глуховцев
их острия вонзятся в кокон». Не больше и не меньше.
Роман, услыхав это, приподнял брови:
– Пусть вонзятся?
– Вот именно.
– Гм… А сколько молний, не сказано?
– Нет. Но думаю, чем больше, тем лучше.
– Гм, – вновь произнес Злобин.
Данное сообщение вызвало у него интенсивную работу мысли. Он забросал Столетова вопросами. Как это понимать? Значит ли это, что ритуал нужно проводить в грозу? Или наоборот, когда его проводишь, кокон сам стягивает над собою грозовые тучи и начинается буйство стихии?..
На все эти вопросы Антон ответить не мог. Дивная скрижаль в части гипертекста была крайне лаконична. Делай так – и все тут.
– Ладно! – Азарт поиска поджег и Романа. – Тогда попробуем рассуждать дедуктивно. Что такое молния? Это электрический разряд. То есть превышение некоего пика напряженности электромагнитного поля. Так?
Гуманитарию Столетову такие слова и вопросы казались почти издевательскими, но Злобин от приятеля ответов и не ждал. Он продолжал:
– Итак, необходимо электромагнитное поле. В общем-то, множество этих полей окружает нас всегда, но тут чем мощнее, тем лучше, верно?
– Черт его знает, – неуверенно произнес Антон. – Наверное, да.
– Хорошо! – воскликнул физик. – Но тогда… – Он чуть запнулся и с любопытством взглянул на Столетова. – Слушай… Ты когда с книгой работал, ничего не ощущал?
Тут и Антон уставился на друга с ответным интересом.
– Пожалуй, – промолвил он после небольшой паузы. – Чувство такое, словно от нее идет какое-то тепло. Небольшое: то ли есть, то ли нет… но что-то все же мерещится.
– Вот! – Роман вскинул палец. – В самую точку. Похожее было и у меня.
Он развил мысль. Если книга сама по себе является концентратом энергии, то при выполнении тех самых ритуалов она наверняка резко активизирует все процессы вокруг себя, и грозовые тучи в самом деле стянутся в эту точку… Но в нашем случае тучи уже есть. Стягивать не надо.
Антон не сразу понял друга, а тот охотно пояснил: ведь есть готовая фабрика гроз – ускоритель заряженных частиц, самая базовая система их научно-исследовательского института.
– А! – воскликнул Столетов. – Это как в Швейцарии, коллайдер, да?
Роман сказал, что их ускоритель не совсем такой, он вообще-то не кольцевой, а линейный, но по сути…
– По сути ясно, – подытожил Антон. – Так ты, что, предлагаешь забраться в самое пекло?
Злобин как-то очень неопределенно пожал плечами.
Ему-то в отличие от Столетова несусветная дикость такой затеи была абсолютно понятна. Забраться в рабочую трубу ускорителя?! Да с таким же успехом можно залезть в сопло реактивного двигателя. Или в нутро атомной бомбы, летящей в цель…
Все это Роман Злобин прекрасно понимал. И тем более странным было то, что, глядя на книгу, он чувствовал непостижимую уверенность в успехе. Роман вдруг понял, что никогда – ни разу в жизни! – он такого не встречал. И не встретит.
В самом деле, века, почти вечность