Элен и Мистер Потрясение. Александр Дего
Жэ-Жэ.
Желание всё сокращать по-американски появлялось во мне все чаще и чаще, видимо мой организм интуитивно готовился к переезду в Нью-Йорк, намеченному на осень. Мы вприпрыжку побежали на улицу, а я внутренне ликовала, предвкушая поездку на роскошном автомобиле. В мечтах я садилась за утонченный деревянный руль кабриолета, надевала огромные солнечные очки Dior, к счастью, я успела их забросить в наспех собранную сумку и повязывала шелковый шарф, подарок моего преподавателя по сценической речи, чтобы затем кинематографически красиво вдарив на газ, с ветерком скрыться за поворотом. Однако, очутившись на парковке, все мои ожидания разом улетучились. На ней одиноко красовался старенький мотороллер с табличкой вместо номеров гласившей лозунг времен хиппи «Give Peace A Chance».
Мой шок вылился фразой:
– Не может быть?
– Не может быть? – переспросил меня Жан-Жак.
– Загляденье, – солгала я, чтобы не огорчать своего беспрецедентно радушного знакомого. В голове не укладывалось, как возможно передвигаться на маленьком мопеде, если только чемодан больше этого хлипкого самоката, я уже не говорю о своих отсутствующих навыках мотоциклиста. – А он нас выдержит?
– Еще бы, даже и не сомневайтесь! Как я и говорил, крыши у него н-нет, и колес почти четыре.
– Даже есть запаска!
– Да, крепится здесь сзади. В-видите? – эмоциональное возбужденное проявлялось в речи Жэ-Жэ приступами заикания.
– Д-а-а, вижу, – раздался мой немного судорожный ответ, а в голове роились мысли: « Ходячий абсурд, наивная дуреха, размечталась она. Звезда, очки ей подавай, кабриолет, брызги шампанского, а вместо этого получите затрапезный велосипед с моторчиком и горный серпантин без ограждений на котором ты благополучно и расшибешься, но не обыденно расшибешься, а красиво, по-кинематографически». Тем временем восторженный Жан-Жак не сбавлял обороты.
– Это мой старичек «Lambre» хиппи в глубине души. Красавец, в нем чувствуется дух свободы, любви и очарование Италии. По мне не скажешь, но во мне четверть горячей итальянской крови. Да, да, мой дед из Реджо-Калабрии. Джузеппе, мой любимый весельчак, он всегда хранит овощи и мясо в оливковом масле и учит меня не забывать свои апеннинские корни. Честное слово, мне приходится каждые выходные готовить пасту и возить её дедули на моем стремительном Ламбре. Вжик и я на месте. Кстати, у меня появилась отличная мысль, а приезжайте-ка сегодня вечером на Ламбре вкусить моего фирменного Фламбе! Более нелепого и одновременно очаровательного приглашения на свидание я еще никогда не слышала. Очевидно Жан-Жак впал в противоположную крайность своей неуверенности и порядочно разговорился.
– Простите, что вкусить?
– О, Фламбе, – деловито спросил Софист*, поправляя бисером расшитый пояс, – вы не пробовали? Поверьте, этот мясной пирог сведет вас с ума. Бокал вина и красивый мужчина прилагаются. Может быть в восемь вечера, вас устроит?
Желание Жан-Жака казаться мужчиной опытным, умеющим с легкостью, как бы невзначай ухаживать за девушками казалось мне милым. Нежный