Гроссмейстер. Вадим Агапов
Курта Кобейна (и тоже с дырками), что-то вроде джинсовой жилетки (правда, без дырок), витиеватые татуировки на руках и массивный перстень на мизинце завершали образ подозрительной личности. Девушки стали деликатно расспрашивать меня, для кого я хочу сделать подарок, и узнав, что для жены, искренне изумились. Но, как известно, покупатель всегда прав, поэтому мне тут же предложили нижнее белье из самой последней коллекции… самое лучшее… самое недорогое, что можно найти в этой серии! Стартовая цена трусов начиналась с суммы, которую я получал за неделю работы.
– Этой покупкой вы осчастливите вашу жену, – уверяли они меня.
Я поглядывал на Строганова, успел ли он найти свой важный факт, и размышлял, как мне отсюда уйти без трусов и лифчиков, но с деньгами. А тот неожиданно достал телефон и стал что-то фотографировать через окно на улице. Охранник тут же направился к нему, подозревая неладное, но Арсений уже развернулся к полкам с бельем и, ткнув в какой-то комплект, заявил, что мы его берем. Охранник замер по стойке смирно. Арсений дал одной из девушек банковскую карту и попросил хорошенько завернуть наши покупки и положить их в самый маленький мешок.
– Иначе я не буду платить! – предупредил он, видя, что приготовили огромный фирменный бумажный пакет.
Пока озадаченные и осчастливленные продавщицы (как будто это им купили белье!) занимались упаковкой, Арсений гордо стоял посреди зала, что-то изучая в своем телефоне.
Наконец, мы вывалились из дорогущего магазина, пакетик и правда был малюсенький, чего не скажешь о счете: мы заплатили больше дочери олигарха! Ну, точнее, заплатил Арсений…
– Ты обнаружил свой «важный момент»? – поинтересовался я у него, когда мы двинулись дальше по улице. – Или тебя просто новая коллекция интересовала? И куда мне теперь это белье девать?
– Белье жене. – Строганов выглядел подозрительно радостным. – Я бы взял его для себя, но… Слушай, а ты что, ничего не заметил?
– Э-э… Оно очень дорогое. – Я развел руки в стороны и задел прохожего.
– Что? Да я не про то. Смотри! Из магазина открывается вид на ресторан, вон, напротив нас. – И он указал пальцем на какое-то заведение на первом этаже в доме через улицу. – Видишь? Маргарита стояла и рассматривала именно его!
– Ну и? – я уворачивался от людей, спешащих и идущих прямо на нас, поскольку мы встали посреди улицы. Арсений же был как скала: стоял, расставив ноги и уперев руки в бока.
– Надо срочно туда зайти! Вперед!
Я припустил за ним.
– Вот здесь она переходила улицу, смотри! – Арсений молча изображал, как Маргарита стояла перед переходом, ожидая зеленый свет светофора, как у нее украли кошелек из сумки и как на нее смотрел некий Владимир, живший в квартире с исчезнувшей комнатой. Людей вокруг было достаточно, и многие исподлобья взирали на строгановские пантомимы. Я вдруг вспомнил Нерона, который тоже любил выступить на сцене, и это не нравилось его подданным.
Наконец, мы перешли на другую сторону улицы. Я шел и представлял,