Эпоха крайностей. Короткий двадцатый век (1914–1991). Эрик Хобсбаум
произойти с теми, кого можно было рассмотреть через прицел винтовки или проткнуть штыком. На прицеле орудий Западного фронта находились не люди, а статистика – причем даже не реальная, а предполагаемая статистика, как показал “подсчет потерь” противника во время американо-вьетнамской войны. Далеко внизу под брюхом бомбардировщика были не люди, которым суждено быть сожженными заживо c потрохами, а всего лишь цели. Застенчивые молодые военные, которые наверняка не захотели бы всадить штык в живот беременной крестьянке, с куда большей легкостью сбрасывали снаряды на Лондон и Берлин или атомную бомбу на Нагасаки. Трудолюбивые немецкие бюрократы, которые наверняка пришли бы в ужас, если бы их лично заставили отправлять на смерть несчастных евреев, спокойно составляли железнодорожные расписания для регулярного отправления “поездов смерти” в польские концентрационные лагеря, не испытывая при этом чувства личной причастности. Величайшим проявлением жестокости нашего столетия стала обезличенная жестокость дистанционных решений, особенно когда их можно было объяснить печальной производственной необходимостью.
Так мир приучился к принудительному изгнанию людей и их уничтожению в астрономических масштабах – явлениям прежде столь непривычным, что для них пришлось придумать новые слова, такие как “апатрид” (лицо без гражданства) и “геноцид”. Первая мировая война привела к истреблению турками до сих пор точно не установленного числа армян (самая распространенная цифра – 1,5 миллиона), что можно считать первой в новейшее время попыткой уничтожения целого народа. Впоследствии произошло более известное массовое истребление нацистами около 5 миллионов евреев – о достоверности этой цифры тоже до сих пор идут споры (Hilberg, 1985). В результате одной только Первой мировой войны и русской революции с насиженных мест были сорваны миллионы людей, ставшие беженцами или жертвами столь же масштабных принудительных “обменов населением” между странами. В общей сложности 1,3 миллиона греков были репатриированы в Грецию, главным образом из Турции, 400 тысяч турок высланы в государство, которое заявляло на них права, около 200 тысяч болгар переселены на сократившуюся в размерах историческую родину; помимо этого, 1,5 или 2 миллиона российских подданных, спасавшихся от русской революции или воевавших на стороне побежденных во время гражданской войны, оказались лишенными родины. Главным образом по этим причинам, а не из‐за бегства спасавшихся от геноцида 320 тысяч армян был изобретен новый документ для тех, кто во все более бюрократизирующемся мире не имел бюрократических оснований для проживания ни в одной стране, – “нансеновский паспорт” Лиги Наций, названный в честь великого норвежского исследователя, избравшего своей второй профессией помощь обездоленным. По приблизительным подсчетам, в период с 1914 по 1922 год в мире появилось от 4 до 5 миллионов беженцев.
Однако этот первый поток выброшенных за борт людей был несопоставим с потоком беженцев