Были и небылицы полигона. Геннадий Сергеевич Ростовский
разные культурные мероприятия.
…Капустин Яр сыграл огромную роль в испытаниях ракетной техники и ракет разных типов, принятии их на вооружение, постановке их на боевое дежурство, в обучении личного состава РВСН. Впервые был произведён пуск ракеты с атомной головной частью, участником которого был и я.
На полигоне по итогам запусков академических ракет были сделаны выводы о возможности полёта в космос. В дальнейшем полигон не стал удовлетворять требованиям по запуску новой ракеты Р-7, которая должна выводить на орбиту спутники и космические аппараты. Для этих целей и был построен полигон Байконур.
Но то, что было создано на полигоне Капустин Яр для обороны страны и для дальнейшего изучения космического пространства, – это результат напряжённого труда учёных, инженеров, рабочих и личного состава войсковых частей полигона.
В.Н. Васильев:
…Я принимал участие в испытаниях ракетных комплексов следующих ракет: 8А62, 8К51, 8К65, 8К63У, 8К65У, 11К63, 8А61, 8К11 и 8К14 на полигоне Капустин Яр и ракет «Темп-2С», 8К98, 8К98П и 8К99 в Плесецке.
Округлённый подсчёт личного моего участия в пусках ракет показал – около 300 только в Капустином Яре. Это дало начальству основание для присвоения мне звания классной квалификации «Мастер» в числе первых офицеров, удостоившихся этого почётного «титула» классного специалиста Вооружённых Сил СССР.
На стартовой позиции всегда царил строгий порядок. Сергей Павлович Королёв лично следил за ходом работ, не упуская никакой мелочи. Не терпел присутствия женщин на старте. Перед пуском всегда подходил к пусковому столу, как бы прощаясь или напутствуя ракету на благополучный полёт. После чего уходил и он в бункер, последним.
В бункере находились только самые необходимые для осуществления пуска офицеры и представители промышленности. Все другие-прочие по установленной и громко объявленной «готовности» были обязаны покинуть стартовую позицию и занять место в укрытии. Чтобы избежать путаницы, предусматривалась система разноцветных нарукавных повязок. Красный цвет соответствовал пятиминутной готовности, они и имели право на укрытие в бункере.
Но… Это же был приказ… Иногда его хотелось нарушить. И вот однажды мы с Вадимом Кушаевым его нарушили. Мы с ним воспользовались темнотой и спрятались. Когда все ушли в бункер, мы подошли к ракете поближе и залегли на земле на расстоянии порядка 50-70 метров. Ночной пуск ракеты 8К51. Вот видим пламя: предварительная. Главная – старт! Рёв двигателя обрушился на нас такой, что мы фактически ничего не видели, так как невозможно было оторвать голову от земли. До нас долетали комочки земли и мелкие камушки. Только когда ракета взлетела и немного поднялась над землёй, рёв уменьшился, и мы смогли смотреть ей вслед. Больше мы себе такого никогда не позволяли. Повзрослели, наверное.
Стартовые работы – особые. И пока мы обеспечивали пуски ракет Сергея Павловича Королёва, он не забывал о нас, офицерах, и из средств своего ОКБ доплачивал нам в виде