Были и небылицы полигона. Геннадий Сергеевич Ростовский
мотовоза по дороге из городка на площадку № 2, я взял с собой книгу Диккенса «Дэвид Копперфилд». Не дойдя до рабочей комнаты, получил указание немедленно ехать на стартовую позицию на стыковочной машине с головной частью.
Ракета туда была доставлена накануне. Стыковочная машина, приехав на стартовую позицию, остановилась около ракеты. Сергей Павлович, уже прибывший на стартовую позицию раньше нас, стоял возле неё. Я выпрыгнул из кабины машины, держа книгу под мышкой, и направился было к каптёрке отнести её туда, чтобы не потерялась. Но Королёв, увидев книгу, остановил меня и требовательно протянул к ней руку. Я, конечно, поздоровался с ним и с чистой совестью протянул ему книгу, полагая, что он заинтересовался ей. Он действительно заинтересовался, только не так, как я полагал.
Сергей Павлович только глянул на обложку и лицо его нахмурилось. Тут же он устроил мне нахлобучку, предупредив, что если ещё раз увидит меня на стартовой позиции с художественной литературой, то мне не поздоровится. Я был растерян, не поняв сразу, за что он сердится. Следовало знать, что на стартовой позиции уместна только техническая документация.
Спросив разрешение, я взял книгу и быстро положил её на сиденье в кабине – бежать в каптёрку времени уже не было, пора наступила для работы с головной частью, операцию с которой я должен был контролировать. Инцидент был исчерпан и забыт, Сергей Павлович никогда не напоминал об этом. Сказанного один раз было достаточно.
Знал ли он нас, молодых лейтенантов? По фамилиям вряд ли, а вот в лицо, наверное, помнил. Книгу эту после работы я, само собой, забрал и со временем осознал, что она стала почти реликвией. Как же! Сам Королёв держал её в руках! Берегу и сейчас. Конечно, получить от Королёва нагоняй штука неприятная, но ведь это был и урок: при выполнении важного дела нельзя отвлекаться, любая мелочь может дорого обойтись впоследствии.
Встречая этот том Диккенса на полке книжного шкафа, всегда вспоминаю то неповторимое время, трудных, но и интересных дней. Мы много работали, много претерпели, многому научились. Многое делалось впервые – испытывалась сверхпередовая техника, и мы знали, что за ней настанет черёд испытаний ещё более совершенной техники и ждали этого.
Когда мы узнали, что Королёв свои новые разработки будет испытывать на другом полигоне (Байконуре), мы почувствовали себя обделёнными, хотя и понимали, что наш полигон для испытаний межконтинентальных ракет не подходил.
Требовательность Сергея Павловича доходила до скрупулёзности. Характерен такой случай на стартовой позиции, произошедший при пристыковке головной части к корпусу ракеты. После пристыковки ГЧ стык между корпусами ГЧ и ракеты полагалось закрыть спецобмазкой и покрасить стык белой краской. Эта краска входила в ЗИП стыковочной машины. Но по недосмотру расчёта краска в баночке засохла, а запасной не оказалось.
Как быть? Доложили по команде, спросили: нельзя ли покрасить стык похожей эмалью, только другого цвета. Дошло до Королёва. Он разгневался и потребовал