Замужем за немцем. Света Беккум
(круглое советское здание цирка).
Бывалый засопел, удовлетворённый тем, что его подозрения оправдались.
– Это кто же тут у нас такой? – спросил он меня, как спрашивают о маленьком ребёнке, и заговорчески подмигнул в зеркало.
– Ну кто, иностранец, – нехотя процедила я сквозь зубы. Но не тут-то было. Такой краткий и очевидный ответ Бывалого не удовлетворил.
– Откуда приехал? – напирал он.
– Да кто его знает, – соврала я неожиданно для себя, – из Европы.
Хм, – таксист почесал под козырьком засаленной кепки. – Вроде как скандинав, на норвега похож. Возил я тут как-то норвегов, приезжали к нам на градообразующее.
Я невольно хихикнула, представив обескураженные лица «норвегов», которые ездили на этой колымаге, и Бывалый замолк.
Лёвушка хлопал глазами и улыбался, а я была рада, что мы уже прибыли на главпочтамт, где можно было заполнить бумаги на регистрацию и отправить письмо в УФМС.
В старинном купеческом доме, где располагалась главная почта, было по воскресному пусто. Толстая тётка за стеклянным окошком что-то озабочено писала и делала вид, что ужасно занята. На мой вопрос, где мне взять бланки, она, не поднимая глаз, буркнула:» Десять рублей, образцы на столе.»
«Вот зараза, – подумала я с досадой, – могла бы быть и поприветливее». После истории с такси теперь ещё недружелюбие маленьких чиновников. А ведь мне так хотелось показать нашему заграничному гостю хорошую Россию!
С неуютным чувством просителя, который в глубине души подозревает, что чиновник найдёт к чему придраться и торжествующе откажет, я заполняла бумаги «на регистрацию иностранных граждан на территории РФ», строго соответствуя образцу с данными некоего Мухамедова Али Мухамедовича, прибывшего из Джалал-Абада.
Бумаги я переписывала три раза, потом бегала через дорогу, чтобы сделать дополнительные копии (отдел копирования на почте, вопреки логике, к почте не относился и в воскресенье не работал), потом доплачивала за бланки.
Тётка была довольна, что сумела меня погонять, Лео безмятежно раскачивался с носка на пятку, рассматривая информационные стенды, Мухамедов «подглядывал» за нами с нечёткой фотографии.
Наконец, конверт был заклеен, подписан и взвешен. И, выдавая мне квитанцию об оплате, почтовая работница, которая всё это время посматривала на Лео с некоторой опаской, всё же не удержалась:
– Леопольд. Имя какое-то…
– Кошачье, – услужливо подсказала я, лучезарно посмотрев ей в глаза. – Выходи, подлый трус!
Довольные, что победили, мы поехали на завтрак к маме с папой, где нас уже ждал мой маленький Ванька.
В отличие от моей однушки, расположенной в новостройке на окраине города, родители жили в центре, в уютной трёхкомнатной хрущёвке, которую папа получил много лет назад от своего предприятия.
Мою историю с возможным замужеством они приняли диаметрально противоположно.
– Неужели моей девочке наконец-то повезло, – со слезами на глазах вздыхала мама, –