Градации Черного. Анастасия Сергеевна Столярова
как у музыканта или поэта. Она вспомнила, как он рассказывал ей, что ходил в музыкальную школу и писал стихи.
– Значит, ты мне все врал? – воскликнула она, он отрицательно покачал головой и пододвинул ее бокал к самому краю стола, так же проникновенно глядя ей в глаза. Потом он потянулся к ее губам, она отшатнулась и задела рукой бокал с вином, с ужасом глядя как по ее подолу растекается огромное красное пятно. Адольф со смехом поднялся, помог ей встать и взяв за руку, повел ее за собой:
– Давай поднимемся в номер, ты приведешь платье в порядок, – усмехнулся он, – ты же не можешь вернуться домой в таком виде. Я не наброшусь на тебя, не бойся. Помнишь, я говорил, что последнее слово будет за тобой…
Он заказал в номер еще вина и наполнил бокалы, Аня переоделась в халат и отчаянно пыталась высушить феном пятно, Адольф молча забрал у нее фен и отложил его в сторону.
– Ты испортишь. Не стоит. Скоро все высохнет само, тут тепло. Пока пообщаемся. Как друзья. Я надеюсь, я могу тебе доверять и ты не станешь набрасываться на меня?
И он снова негромко рассмеялся, Аня надула губки и залпом выпила бокал вина.
– И не подумаю… – процедила она, – меня не интересуют такие мужчины, как ты. Ты испорченный ловелас и бабник…
Он кивал головой в такт ее словам и улыбался чему-то своему, он смотрел на нее так нежно, что она почувствовала, как пересохло горло, она закашлялась и он вновь наполнил бокалы. Она взяла бокал и выпила его залпом и он вновь послушно наполнил ей бокал. Он сидел у ее ног, и кротко поглядывал на нее из-под опущенных ресниц. Он что-то негромко ей рассказывал, но она плохо понимала смысл его слов, ей лишь нравилось, что он сидит у ее ног и наливает ей вино по щелчку пальцев. Было душно и жарко, сладкое вино лишь распаляло ее жажду, она пила бокал за бокалом пока не свалилась. Адольф осторожно уложил ее на кровать, поправил ее спутавшиеся волосы, прилег рядом и вынув телефон, равнодушно сделал несколько снимков, думая, что теперь Жене придется быть более сговорчивым.
Он долго размышлял о том, как использовать данную ситуацию в своих целях и пришел к выводу, что данное решение было оптимальным. Теперь Женя будет обязан с ним общаться, если конечно, не захочет, чтобы эти фото дошли до его лучшего друга. Можно заставить его на неделю съездить с ним в Петербург, там, вдали от Романа, он будет совсем покладистым.
Адольф опустился в кресло и принялся терпеливо ждать, когда она проснется, негромко завибрировал телефон и Адольф с мстительным удовольствием увидел, что звонит Женя. Скорее всего, он уже понял, что что-то пошло не так и теперь беспокоился. Адольф выключил свой телефон и принялся лениво листать журнал. На стене мирно тикали часы, медленно отсчитывая минуты, время близилось к десяти, когда лежащая на кровати девушка начала подавать первые признаки жизни. Она медленно открыла глаза и огляделась – бессмысленное выражение ее лица постепенно приобретало недоумение, потом беспокойство. Адольф отбросил журнал, который листал и встал над ней:
– Добрый вечер, –