Градации Черного. Анастасия Сергеевна Столярова
к стене, вытирая кровь, капавшую из разбитой губы, кажется, мир вдруг утратил четкость очертаний и стал расплываться словно в тумане. Роман выразительно посмотрел на него.
– Это что было? – резко спросил он.
Николай только мотал головой, не в силах произнести ни слова, он не мог облечь в слова то, что сейчас чувствовал, поэтому не в силах больше сдерживаться, он в голос зарыдал. Роман смотрел на него с раздражением, не добившись от Николая вразумительного ответа, он решил, что тот ревет от боли.
– Хватит сопли размазывать, иди домой, – бросил он ему. – Еще раз драку затеешь у меня в доме, я тебя прямо из окна выкину, ты понял?
Дождавшись утвердительного кивка он захлопнул дверь и обернулся к Адольфу, тот неловко пытался встать, зажимая порезанной рукой разбитую губу, он был просто потрясен и тщетно пытался справиться с собой. Роман впервые видел на его лице такую безграничную растерянность.
– Вставай, – Роман протянул ему руку, Адольф медленно поднялся с пола, Роман бегло осмотрел его лицо и руки.
– Как сам? – спросил его Роман, ведя в комнату.
Адольф попытался привычно улыбнуться, его лицо скривила боль, он никак не мог справиться с собой, его тонкие пальцы чуть дрожали.
– В порядке, – наконец тихо ответил он.
Роман усадил его на диван, и достав аптечку, принялся обрабатывать раны, Адольф шипел от боли, но Роман равнодушно продолжал прижигать порезы на руках, в двух местах в руке застряли стекла и Роман безжалостно выковыривал их оттуда своими стальными пальцами, Адольф изо всех сил сжал губы, но все равно не смог удержаться от сдавленного стона.
– За что получил? – резко спросил Роман, заглянув ему в глаза.
Адольф выдержал его тяжелый взгляд.
– За жену. Он приревновал, – еле слышно проговорил он. – Это глупая история, Роман. И совершенно неинтересная.
Роман бросил на него быстрый взгляд и усмехнулся:
– Я же тебя предупреждал, – проронил он сквозь зубы, – сам виноват, что с тобой случилась эта глупая история с печальным концом.
– Я все же надеюсь, что у этой истории будет хороший конец, Роман, – ответил ему Адольф, привычно попытавшись улыбнуться и зашипел от боли, он уже приходил в себя, молчал, низко опустив голову вниз, напряженно о чем-то раздумывая.
– Меня сегодня ударили первый раз в жизни оказывается, – невпопад произнес он, машинально дотронувшись до разбитой губы – это ужасно обидно и больно… Я испугался, что он выбил мне зубы…
Роман жестко усмехнулся его словам, он тоже молчал, поглядывая на Адольфа с усмешкой на жестких губах.
– Слушай, тебе пора домой, ты загостился. Ты понял? – после долгого молчания добавил он: – С Женькой у тебя ничего не выходит, пошли все эти драки и разборки ваши мальчишеские, мне это не нужно. Он все равно тебя не примет. Приедешь как-нибудь в следующей жизни, ты меня понял?
Адольф долго смотрел ему в глаза и молчал, Роман видел, что в его темных глазах плещется растерянность. Наконец