Славия. Паруса над океаном. Александр Белый
общем, проговорили тогда до поздней ночи. Отец Герасим в основном молчал, но судя по редким высказываниям, был на моей стороне. Епископы меня больше не поучали, зато задали бессчетное количество вопросов и в конце концов отстали. Думаю, что это была последняя проверка на вшивость, и очень надеюсь, что дальнейшие отношения мы построим на взаимных понимании и доверии.
Сейчас же, когда закончили с Ритой рассматривать вопросы развития химической промышленности в Африке и она ушла, отцы пересели за стол для совещаний и просветили меня насчет своих планов, которые были тесно связаны с планами общей экспансии. Эта троица вместе с молодыми священниками, в том числе и убежденными черными[11], которых Вселенский Патриархат пустил в свободное плавание, получили полный карт-бланш по всем вопросам развития епархий, вплоть до создания собственной митрополии.
Окончательно договорились о строительстве за счет казны в столице Южно-Африканского графства, резиденции митрополита, духовной семинарии и собора, а также четырнадцати церквей, по количеству закладываемых городков. План был рассчитан на семь лет. За это время из специально отобранных мальчишек воспитаем и подготовим первый выпуск священников для будущей армии миссионеров, умеющих проповедовать Слово Божье, а в руках держать и кнут и пряник.
Между собой батюшки решили, что епархию возглавит отец Василий, ректором семинарии станет отец Михаил. Ну а отец Герасим и два монашествующих священника станут сопровождать меня во всех походах до тех пор, пока не будет заложен первый камень собора в столице нового княжества.
Как только отцы покинули кабинет, Славка доложил, что в приемной ожидает архитектор.
– Что сказать ему, ваша светлость, «пущать» или «не пущать»?
– Давай, проводи ко мне, – я махнул рукой. Да, решение вопроса со строителями дальше оттягивать нельзя.
Каменотесы и каменщики уже две недели как закончили все работы, даже сложили за отдельную плату, обещанную Иваном, за тыльной стеной цитадели со стороны долины стены огромной казармы для переселенцев. Однако, насколько понял по докладу Антона, в их среде чувствовалось серьезное брожение. Не все там были тупорылыми, многие прекрасно понимали, что увидели и услышали слишком много. Чтобы не бездельничали, несколько дней назад подрядил их построить у пещер небольшое здание мастерских для развития в будущем какого-нибудь несложного и несекретного производства.
Работали они быстро, тем более что носить и подавать камень было кому, поэтому уже вчера пошабашили и стали задавать вопросы о возвращении домой.
– Разрешите войти, сеньор Микаэль? – В дверь бочком зашел мастер Лучано и низко поклонился. Симпатичный брюнет лет тридцати пяти, он, несмотря на свое мещанское происхождение, с дворянами-заказчиками всегда общался чуть ли не на равных, кланялся с чувством собственного достоинства, а сейчас выглядел нерешительно и растерянно.
– Слушаю
Черное, или монашествующее, духовенство – священники, давшие обет безбрачия. Они могут возвыситься до патриарха, в отличие от белых, женатых, которые получить сан выше протопресвитера не могут.