Ожог. Артем Тихомиров
Максима волной прошлись мурашки. Взгляд приятеля стал пустым, нацеленным в замочную скважину, недоступную чужим глазам. Может, он что-то там видел?..
– Пальцы, подушечки у которых сине-черные… Близко так, словно я оператор и снимаю эти руки на камеру крупным планом. Они лежат на полу, точно их кто-то уронил, кто-то, у кого нет больше сил… сопротивляться. Что это такое может быть?
– Не знаю, – сказал Максим.
– Я и ночью это видел. Как вспыхивает вдруг в голове. – Дмитрий надавил на правый висок, зажмурился. – Обрывки… яркие образы, точно клип… – Актер тихо рассмеялся. Максим вдруг представил всю безнадежность, отчаяние, безвыходность его положения.
Все-таки, наверное, он болен, и это серьезно. Но как его убедить пойти в больницу? Ведь этот остолоп не послушает. Ему хоть кол на башке теши…
– Снотворное…
– У меня от Аллы осталась целая коробка лекарств. Антидепрессанты там тоже есть, я и их глотал – без толку. Даже как будто наоборот, силой подзаряжаюсь. Дурдом, короче говоря.
– Может, ты как раз и переборщил с лекарствами.
Сине-черные подушечки пальцев… Дело серьезное, если появились галлюцинации. Максима рылся в памяти, пробуя отыскать все, что ему известно об отравлениях, вирусных заболеваниях и психозах. Психозы часто сопровождают серьезные повреждения организма после приема ядовитых веществ. Под воздействием химикатов происходят изменения в мозге, нарушается кровообращения, отмирают клетки. А дальше – многие виды помешательства, вплоть до прогрессирующей дегенерации, в зависимости от тяжести отравления.
Вряд ли, конечно, это вызвано в случае Кочнева с приемом лекарств. Он стал пить их после начала проблем со сном. Значит, наиболее вероятная версия связана с болезнью. Тут медицинские познания Максима заканчивались. Он не писал детективов, поэтому не изучал специально ни судебную медицину, ни раздел ядов, ни то, что касалось неизлечимые и тяжелых заболеваний.
Дмитрий, кажется, уловил его напряженный изучающий взгляд, и Максим отвернулся. Достал новую сигарету.
– Может, ты и прав, – сказал он.
– В чем?
– Если мне осталось недолго, то… пьесу с твоей помощью я напишу. Прославлюсь посмертно.
Максим улыбнулся, но внутренне шутку не разделял. Слишком велика была угроза.
Он посмотрела на черную тетрадь в руке приятеля. Тот положил ее рядом с собой на диван.
– Я не тот, кто заглядывает в конец, мне нравится ходить по новым местам, – сказал Кочнев. – Я пока только на половине.
И как же ты начал писать, если не знаешь историю до финала, подумал Максим, но смолчал. Дмитрий всегда был с неким вывихом в голове.
– Хватит об этом говорить. Если не возражаешь, я сегодня напьюсь. Может, это поможет мне заснуть, – сказал Кочнев. – Вдруг сегодня получится.
Хорошая мысль. Максим уже заранее готовился к завтрашнему утру.
– Только убери это куда-нибудь, хотя бы в куртку. – Писатель показал на тетрадь. – И мы сходим еще за пивом.
Через