Число Приапа. Дарья Плещеева
не уйти за хорошую английскую цену, и продает их тут за скромную рижскую. Я могу привезти каталоги, где есть полотна и иконы примерно такого уровня – вы все поймете…
– Уже понял, – не желая копаться в каталогах, выпалил Петракей. – А рама-то какая?
– Если выберем хорошую работу – то уж раму ей «Вольдемар» сделает классную! Позолоченную! С натуральной резьбой! – радостно воскликнул Саша. Рама – это как раз то, что Петракею понятно. – А иконе рама не нужна. Там как раз важно, чтобы клиент видел изнанку.
– Нет, давай то, что в раме. Без рамы – западло. И с иконой – дело темное. Сейчас, правда, все в церковь ходят, только Мишук… он, кажется, буддист… или баптист?..
Сам Петракей после бурных девяностых пытался подобрать себе подходящую веру и даже подумывал об исламе (ничего, кроме позволения иметь четырех жен, он в этой религии не уразумел), потом связался с местными язычниками, вместе с ними ходил жечь по ночам костры, но тут случился облом: язычники все были латышами и полагали, что русских обращений их древние боги слышать не пожелают, ну а Петракей знал по-латышски слов полтораста. Удостоверение о степени владения государственным языком и о сдаче соответствующего экзамена было куплено за небольшую цену по знакомству. Саша сомневался, что в кругу приятелей и деловых партнеров Петракея есть хоть одно удостоверение, полученное законным образом.
В результате Петракей отказался от экспериментов и стал обычным православным захожанином – регулярно заходил в церковь ставить свечки. На супругу он возложил обязанность кулинарного обеспечения православных праздников и на том успокоился.
– Хорошо. Я подберу три-четыре варианта, сфоткаю и покажу.
– Действуй.
Выйдя из кабинета, Саша посмотрел на себя в зеркало и сам себе удовлетворенно покивал: хорош, строен, костюмчик сидит, как на манекенщике Армани, идеальный офисный труженик – главное, никаких своих бизнесов больше не заводить под страхом смертной казни! При Петракее вряд ли удастся выдвинуться, для Петракея он навеки останется референтом, даже если выиграет миллиард в лотерею. Пора собраться с силами, сказать себе, что дурное время после краха кончилось, надо думать о настоящей карьере.
Позвонила Петракеева супруга, которая увязла в кроссворде. Ей требовался остров в Средиземном море из четырех букв. Потом позвали на тест-драйв новенькой «тойоты-секвойи». Саша сидел в дорогущей машине и воображал, что она – его собственная. Нужно было настраиваться на другой уровень доходов и присматривать нового хозяина. Мысль о женитьбе оформилась окончательно и порождала кучу других мыслей, связанных с материальным благополучием. И это было правильно.
Рассказав Петракею всю правду о результатах тест-драйва, Саша получил задание – узнать цены на земельные участки в Бабите за два последних года. Петракею что-то предложили, он сомневался, и Саша весь остаток дня работал над сводкой. Наконец он сдал свой труд, получил конверт с деньгами, которые Петракей