История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции. Виктор Петелин
непоследовательность, и они приняли её за отсутствие характера и «правды жизни». Критика не сразу заметила, что такой образ до сих пор не удавалось, пожалуй, создать никому – ни одному писателю, ни одному режиссёру, ни одному актёру, а Шукшину это потому и удалось, что он – Шукшин, пронзительно видящий вокруг себя людей, их судьбы, их жизненные перипетии, потому что он и писатель, и режиссёр, и актёр в одном лице…» (Шукшин В.М. Собр. соч. Там же. Т. 1. С. 13).
Шукшин тоже полемизировал со своими критиками, но гораздо жёстче, когда в начале 1974 года «Калина красная» появилась на экранах. В журнале «Вопросы литературы» состоялось обсуждение фильма «Калина красная». В обсуждении фильма принимали участие Б. Рунин, Г. Бакланов, С. Залыгин, В. Баранов, Л. Аннинский, К. Ваншенкин и В. Кисунько. Высказывались разные точки зрения, справедливые и несправедливые. С. Залыгин сказал, что В.М. Шукшин уникальное явление нашего искусства, при оценке его произведений надо отходить от привычных мерок, которыми мы оцениваем обычные фильмы. В. Шукшину дали материалы этой дискуссии, и он написал статью «Возражения по существу», которая была опубликована вместе с другими материалами в журнале «Вопросы литературы» (1974. № 4). В комментарии Л. Аннинского «Возражения по существу» приводятся полностью (Шукшин В.М. Собр. соч. Т. 3. С. 661—664), здесь же дадим самые существенные из них:
«Думаю, мне стоит говорить только о фильме, а киноповесть оставить в покое, потому что путь от литературы в кино – путь необратимый. Не важно, случилась тут потеря или обнаружены новые ценности, – нельзя от фильма вернуться к литературе и получить то же самое, что было сперва. Пусть попробует самый что ни на есть опытный и талантливый литератор записать фильмы Чаплина, и пусть это будет так же смешно и умно, как смешны и умны фильмы, – не будет так. Это разные вещи, как и разные средства. Литература богаче в средствах, но только как литература; кино – особый вид искусства и потому требует своего суда. Что касается моего случая, то, насколько мне известно, киноповесть в своё время не вызвала никаких споров, споры вызвал фильм – есть смысл на нём и остановиться.
Меня, конечно, встревожила оценка фильма К. Ваншенкиным и В. Барановым, но не убила. Я остановился, подумал, – не нашёл, что здесь следует приходить в отчаяние. Допустим, упрёк в сентиментальности и мелодраматизме. Я не имею права сказать, что Ваншенкин здесь ошибается, но я могу думать, что особенности нашего с ним жизненного опыта таковы, что позволяют нам шагать весьма и весьма параллельно, нигде не соприкасаясь, не догадываясь ни о чём сокровенном у другого. Тут ничего обидного нет, можно жить вполне мирно, и я сейчас очень осторожно выбираю слова, чтобы не показалось, что я обиделся или что я хочу обидеть за «несправедливое» истолкование моей работы. Но все же мысленно я адресовался к другим людям. Я думал так, и думал, что это-то и составит другую сторону жизни характера героя, скрытую.
Если герой гладит берёзки и ласково говорит с ними, то он всегда делает это через думу, никогда бы он не подошёл только приласкать