Страсти по рыжей фурии. Татьяна Тронина
гам Пирогова.
– Еще двое не пришли, – ответил ей кто-то из толпы.
– Ну и что? Сто лет их, что ли, ждать...
Юрочка Фогельсон в это время очень обстоятельно рассказывал мне о своей работе менеджера. Но я его почти не слушала, сердце мое билось уже неуправляемо.
– Пойду покурю, – перебила я его.
Но Юра поплелся вслед за мной. В коридоре, слева от входа, было что-то вроде курительной. Там в одном углу уже стояла Бубнилова и ожесточенно спорила с двумя бывшими одноклассниками.
– Танита, ты, что ли? – вдруг спросила она, быстро мазнув по мне взглядом из-под темных очков.
– Здравствуй, дорогая, – ответила я.
– Потрясающе выглядишь, – сказала она и тут же снова нырнула в спор.
Юрочка поднес мне зажигалку и стал рассказывать, как в прошлом году ему прислали настоящие кубинские сигары. Я вообще-то не курила – так, изредка, но сейчас сигарета была единственным спасением для меня.
В это время входная дверь распахнулась, и в клубах морозного пара появилась чья-то фигура. Музыка из зала показалась мне какофонией, я ослепительно улыбнулась Юрочке, всем своим видом показывая, что очень внимательно его слушаю. Человек в вестибюле неторопливо стягивал с себя дубленку. Русые волосы до плеч, широкая спина, свободный свитер с геометрическим узором... Это был он.
– Привет, Сергей! – энергично махнула рукой Бубнилова и тут же переключилась на своих собеседников. Сентиментальностью она не страдала.
Серж медленно подошел к нам. Пожал Фогельсону руку, повернулся ко мне.
– Привет, Танюша, – произнес он своим мягким, почти не изменившимся за десять лет голосом. – Какая ты славная у нас стала.
Я только кивнула в ответ. Он пришел один...
Серж что-то спросил у Юрочки. Что, я не слышала – смотрела на него и не могла насмотреться.
В это время нас позвали из зала, объявив, что больше никого ждать не будем. Мы вошли обратно – в шум, гам, сутолоку. Юрочка как-то сразу оттеснил меня от толпы, захлопали бутылки с шампанским, зашипела пена, лохмотьями шлепаясь из бутылок на пол...
Я держала бокал, слушала тост, который командирским голосом произносила Пирогова, машинально искала взглядом русый затылок и, отмахиваясь от назойливого Юрочки, постепенно приходила в себя.
Серж почти не заметил меня. А чего я ждала? Чтобы он, словно в сказке, упал передо мной на колени и выразил горькое сожаление, что в юности не смог разглядеть во мне прекрасную принцессу? Что последние десять лет он томился в одиночестве, без любви, и что только во мне наконец нашел свой идеал? Что...
– ...Как одно мгновение. И вот мы снова вместе, словно и не было этих десяти лет после школы, – все такие же молодые, такие же красивые! Ничего не убавилось, только прибавилось – ума, опыта, доброты. Посмотрите друг на друга – какие необыкновенные девочки, какие замечательные мальчики. Сколько талантов уже открылось – есть и врачи, и музыканты, и преподаватели, даже актриса среди нас есть одна... – Все обернулись