На счастье. Никтория Мазуровская
Никогда и ни за что. Не потому, что не хочет, а потому, что не имеет права.
Давид ждал.
Ждал от нее хоть каких-то слов. Жадно вглядывался в родные черты, в любимые глаза, полные слез. Полные слез и решимости.
Его девочка моргнула, слезы снова коснулись щек.
Надежда все-таки умирает последней.
Она вдруг резко придвинулась к нему ближе, обняла что есть силы, и шепнула:
– Будь счастлив!
Практически приказала ему. Не просила. А приказала.
И ему больше ничего другого не оставалось,– только уйти.
Ни с кем не прощаясь, забрал свое пальто и пошел к выходу. Ему не страшен был холод и темнота. Безразличие накатило со всей своей возможной силой.
Давид не обернулся назад. Не хотел видеть ее взгляд, виноватый, болезненный.
Он хотел запомнить другое: ее губы на своих губах. Вкус. Запах. И то, как горят собственные пальцы от прикосновения к ее коже.
Пусть эти воспоминания останутся с ним. Пусть с них начнется новая жизнь.
***
Неловкую тишину и кучу косых взглядов от друзей прервал телефонный звонок, и Ксюша схватилась за телефон, как утопающий за соломинку. Пытаясь спастись и не утонуть. Она трусливо схватила свои вещи, и, не прощаясь ни с кем, выбежала на улицу.
Сбежала. Пусть. Трусиха жалкая. Ну и ладно. Свое душевное спокойствие ей сейчас важнее, чем косые взгляды от друзей.
А телефон все звонил и звонил. Кто-то жаждал с ней общения.
На экране мелькала фотография красивой женщины с проницательным взглядом. Мама.
– Да, мам, привет! Как у вас дела? – Ксюша стала на ходу натягивать на себя куртку, придерживая телефон плечом.
– Ну, наконец-то, ты ответила, я уж думала трубку не возьмёшь, – мама взволнованно защебетала, пересказывая все новости с отдыха.
Ее мама, Камилла Витальевна Волжина, вышла замуж во второй раз не так давно, и вовсю наслаждалась налаживанием личной жизни в брачном путешествии по Европе. Женщиной она была интересной, красивой, умной. Иногда излишне мнительной, как сейчас, например.
– У тебя все хорошо? Я сегодня говорила с Ираидой, она сказала, что у ее троюродной сестры, ну ты помнишь, Зина, которая с бородавкой на носу… так вот, что у этой Зины пропала дочка твоего возраста. Ксюшенька, что-то мне не по себе. Не ходи одна по улицам, вдруг это маньяк какой?
– Мам-мам, успокойся. Сколько раз тебя просить не шептаться с Ираидой, она верит всему и каждому. Ты забыла, что недавно она предрекала конец света?!
Мама засмеялась, и Ксюша тоже.
Соседка с первого этажа, та самая Ираида, обожала смотреть телевизор, и как правило, верила всему, что там говорят. И недавно, эта весьма упитанная женщина далеко за пятьдесят, готовилась к концу света, о чем в курсе был весь их дом и два ближайших магазина продуктов.
– У тебя точно все хорошо? Голос какой-то странный.
Ксюша шла и не знала, что она может сказать маме в ответ на такой вопрос. Все ли у нее хорошо? Нет, не все хорошо.
Она дура, слепая курица. Ей было больно,