Трое в Таиланде, не считая собак. Антон Лирник
веселье захлестнуло ресторан словно цунами. Тамада затеял армрестлинг с директором «Главстолинвеста». Подчинённые подобострастно делали ставки на победу шефа. Тот тужился изо всех сил. Багровое лицо и вздувшиеся на лбу вены предвещали скорый инфаркт. Стриптизёрши, забыв о пилоне, болели за тамаду. Вдохновившись их колыхающейся поддержкой, я поднял рюмку и сфокусировал взгляд на собутыльниках.
– Друзья, если бы вы только знали, как я рад вас видеть! Давайте выпьем за нашу славную дружбу! – временами я бываю чертовски сентиментален. У Миши и Сергея предательски задрожали подбородки. Мы чокнулись, опрокинули и закусили. Что было потом – я не помню.
Проснулся я от того, что ноги, которые лежали на мне, начали шевелиться. Господи, чьи они? Один носок синий, с оленями, второй чёрный, с дыркой. «Сергей», – облегчённо выдохнул я. Но как мы попали ко мне домой? Я с трудом поднял гудящую голову. По центру комнаты кучей лежали наши куртки. Под ними кто-то гудел: «Воды, воды…» – это был Миша. За окном шаблонно багровело солнце. Рассвет или закат? Непонятно. С большим трудом я встал с дивана. Мозг пульсировал, как сердце. Во рту можно было смело проводить гонку Париж – Дакар. Из-под курточной горы показалась голова Миши в будёновке. Мы что, перенеслись во времени? Я уставился на друга, не в силах сложить слова в предложения. Он нарушил тишину первым.
– Ты так и будешь пялиться на меня, как баран на новые ворота, или принесёшь воды?
– А ты что делаешь на полу? – произнёс я, хотя для постороннего уха это прозвучало как «А-а-ы-о-у».
– Воды! Ради всего святого, Ёлкин, не будь фашистом!
– Сейчас принесу. А как мы попали ко мне домой?
– А ты не помнишь?
– Нет.
– Неси воду – получишь информацию.
Приподняв голову Миши, я принялся поить его из стакана. Зубы Макарова стучали чечётку по стеклу.
– Эко вас разобрало, товарищ комбриг. Много беляков вчера положили?
– Сначала всё было зашибись. Мы пили, потом бухали, потом плясали. Кстати, ты плясал на столе.
– А ты?
– А я бил морду тамаде.
– За что?
– Он Серёгу педиком обозвал.
– Педиком?!
– Вроде того. Лаптев девок разогнал и стал у шеста плясать.
– Сам он педик, – донеслось с дивана.
– О, танцор диско очнулся, – Миша засмеялся и тут же резко скривился, – Ой, ой, бок! У меня, кажется, ребро сломано.
– А что потом было?
– Потом прибежал охранник. Помнишь того мудилу со стеклянным глазом? И начал бить меня.
– А мы?
– А вы стали метелить его.
– Артём, у тебя пиво есть?
Это снова подал голос обладатель носка с оленями. С похмелья Сергей презирал воду. Кряхтя, он приподнялся с дивана и утробно икнул. Это отобрало все его силы. Но Лаптев собрал волю в кулак и мужественно вперил в меня вопросительный взгляд. Это были не глаза, а свёрла. Пришлось ответить:
– Нет у меня пива.
– Тогда я схожу. Сколько вам взять: по три,