Большая книга ужасов – 54 (сборник). Елена Артамонова
ингредиентов, например, крабовых палочек и кокосовых стружек… Пока Толкачев бродил по магазинам, мы приступили к сугубо дамскому занятию – стряпне и сервировке стола.
Танька возилась в гостиной, а Логинова и я оккупировали кухню. То ли ночью не удалось выспаться как следует, то ли на небе бушевала магнитная буря, но мне было явно не по себе. Я машинально крошила ножом колбасу и огурцы, чувствуя, как внутри меня все холодеет, смерзается, съеживается… Сложив грязные тарелки в мойку, Зизи неожиданно поинтересовалась:
– Барышева, что ты мне подаришь?
– Так я и скажу!
– Отдай медальон – мне позарез нужно серебро, из него отольют жутко продвинутое кольцо.
– Рада бы, но не могу.
– Зануда!
Зизи с силой швырнула в мойку половник, расколов сразу пару тарелок. Какое – то время мы работали молча. Холодные щупальцы опутывали мое тело, ползли по ногам, поднимались выше… Под каким – то предлогом я вышла из кухни, подумывая, не стоит ли прилечь на диванчик. Невидимые щупальца ослабили хватку, позволив вздохнуть, но возвращаться назад я не захотела, поменявшись рабочими местами с Танькой Панкратовой.
Овальный стол, тот самый, за которым мы вызывали духов, производил сильное впечатление – на белоснежной скатерти едва ли не вплотную громоздились тарелки со всевозможными вкусностями и деликатесами. Пожалуй, Танька справилась с сервировкой без посторонней помощи. Переставив для порядка салатницу и блюдо с ломтиками хлеба, я прислушалась – доносившаяся из кухни болтовня Панкратовой постепенно сходила на нет, а фальшивый мотивчик, который насвистывала Логинова, по – прежнему звучал ровно и назойливо. Я отправилась за новой порцией салатиков. Танька стояла у плиты с бледно-зеленым лицом и отсутствующим взглядом. Зизи пребывала в обычном состоянии полной невозмутимости. Явно желая смыться из кухни, Панкратова предложила мне помочь донести яства. Склонившись над хрустальной салатницей, она прошептала:
– Ты не чувствуешь холод, пустоту? Вакуум, который все высасывает?
Да, отличница и умница Панкратова умела точно формулировать свои ощущения. Вакуум, пустота, высасывающая жизнь… Неужели это как – то связано с Зизи?
– Эй, барышни, – донесся голос Логиновой, – я не умею ровно резать сервелат. Сами потом будете критиковать!
Я не успела ответить – в прихожей защебетал соловьем звонок. Вернулся Петька. Он ухитрился растратить все деньги, накупив хлопушек, петард и фейерверков, так и не воспользовавшись аккуратненьким Танькиным списочком. Пока Панкратова делала ему выговор, в дверь вновь позвонили. На пороге нежданно-негаданно возник Юрка Петренко, которого никто не приглашал и который, как всегда, «заскочил на три секундочки». Ближе к ночи появилась Светка Акулиничева, щеголявшая блестящей модной блузкой, до которой щуплая Светка не доросла на два-три размера. Не успела Танька захлопнуть за подружкой дверь, подоспели последние гости – Ивойлов и Мишка