Спаси и сохрани. В объятиях власти. Иван Васильевич Державин
отбив его у законной жены, чтобы ездить за границу. О любви тут и речи не может быть. И уж, конечно, у нее есть любовник в Москве. Я не удивлюсь, если он вскоре приедет сюда. – Эльвира Николаевна добавила в свою рюмку джина и спросила, понизив голос. – Любовь Петровна, у вас было много любовников? Ведь Анатолий Григорьевич у вас тоже не красавец. Ну, сознайтесь, ведь были?
Н а этот раз ко всему привыкшая Любовь Петровна нисколько не смутилась, а лишь хитро улыбнулась.
– Ну, чтобы не упасть в ваших глазах, да, были и не один.
– Много?
– Если даже я привру в несколько раз, все равно их будет меньше, чем у вас. Мне кажется, нет мужчины, который не хотел бы вас.
От такого комплемента хозяйка так и засияла.
– Как вы думаете, на кого похожа моя Лялька?
Любовь Петровна задумалась. У нее появилась лукавая мысль сказать, что у Ляльки те же глаза и тот же рост, что у президента, но она побоялась переборщить.
– Мне многие говорят, что она похожа на Семина, – подсказала хозяйка. – Я надеюсь, вы знаете, что он был премьер-министром Правительства.
Ей всегда хотелось, чтобы ее окружал ореол таинственности и романтичности. Зная это, Любовь Петровна ответила, кивая головой:
– Я слышала, что, если долго жить в Монголии и быть беременной, то ребенок может родиться монголом.
– Да, я работала с ним с четырнадцать лет, – сказала хозяйка, не поняв, однако, причем тут Монголия. – Но Семин не монгол, а настоящий русский.
– Особенно губы и подбородок у них похожи, – сказала Любовь Петровна как бы с завистью и вздохнула. – Нас бы хоть такие любили, как мой Толя. Где уж нам до премьеров и вице премьеров. Они на нас даже не взглянут, не то, чтобы в постель с нами лечь.
– Что вы говорите? И среди них есть кобели, да еще какие, которые на кого угодно полезут. Я-то знаю. Но чтобы их взять на крючок всерьез и надолго, тут даже при моей внешности нужен, ох, какой тонкий ум, умение и знание способов притянуть к себе. Внешность можно подкрасить. Вот вы, например. Когда вы подкраситесь, вы, можно сказать, симпатичная женщина. Почему бы не обратить на вас внимание и лечь с вами в постель? Даже большим людям. Но ум совсем другое дело. Его ведь не подкрасишь и не вставишь в голову, если в ней пусто.
– Нет, не вставишь, – поддакнула Любовь Петровна. – И это правильно, Эльвира Николаевна. Вы такая умная и красивая. Куда уж нам до вас. Наш удел: рожать от простых смертных, а не от глав правительства.
– Ну, я пошла. На той неделе прилетает фирмач из Москвы. Сорок один год, красивый до экстаза. Представляете? Я уже вся мокрая. У нас могут быть с ним большие дела. Я имею в виду бизнес. На этот раз я сама возьмусь за дело. Мой дурак что-то совсем растерялся. Забыл, зачем я его привезла сюда. Я должна подготовить себя к приезду. Я хочу произвести на него впечатление.
– Вы всегда производите неотразимое впечатление, Эльвира Николаевна. Это ваше предназначение в этой жизни.
Утром за Графовым заехал Козлов,