Минута Кары. Евгения Ивановна Хамуляк
все будет хорошо. – И он подал знак доктору, который отправился за новыми дозами снотворного или успокоительного. – Сейчас мы тебя немного подлечим, чтоб ты окончательно выздоровела, а потом, когда проснешься, сделаем тебе такую корону, что в самом деле будешь похожа на настоящую принцессу. А потом, может, станешь даже… – задумался он, погрузившись в мечты и планы. – А потом суп с котом…
Заулыбался шеф своим тайным мыслям, услышав позади недовольное цоканье девушек на слишком теплые слова к незнакомой девчонке.
Он достал из кармана пиджака темные очки и аккуратно надел их Каре, которая вдруг почувствовала смертельную сонливость, перекрывающую и любопытство, и страх перед неизвестностью, и прочие чувства.
– Я опасна для вас? – спросила Кара тонким засыпающим голоском, будто прочтя последние мысли спасителя.
– Все тебе расскажу, дорогая, как только ты поправишься, поверь, – тепло пообещал шеф, поглаживая персиковую щечку новой подопечной.
– А как вас зовут?
– Зови меня Александр Иванович, – просто ответил мужчина. И услышал сзади тихие, почти неслышные хихиканья, ибо хищный восточный облик шефа никак не вязался ни с Александром, ни с Иваном.
– Александр Иванович, – все не унималась Кара, уже почти сквозь сон обращаясь к спасителю: – у меня сегодня день рождения…
– Я знаю, принцесса, и подарю тебе самую красивую и дорогую корону, которую найду.
– Спасибо вам… – пролепетали бледнеющие губы хорошистки.
Как вдруг Александр Иванович вскрикнул и схватился за свой зад, одетый в дорогие брюки лучшей французской ткацкой мастерской, одевавшей и одевающей королей и президентов и тех, кто может себе это позволить.
Он нащупал там неожиданно вывалившийся отросток скелета, будто бы на пару позвонков стало больше. Потом вскрикнул еще раз – отросток стал расправляться, превращаясь в пушистый кошачий хвост.
Сзади уже не хихикали, а смеялись в голос. Мужчина сначала обернулся на смех, а потом, сообразив в чем дело, взглянул на Кару, которая шептала сквозь сон свои последние уплывающие мысли:
– Хитрый, как кот… убаюкал…
Девушки заливались смехом до слез.
– Немедленно уберите это! Кто дал слабину моего личного купола? – зло прикрикнул шеф сразу же угомонившимся хохотуньям, завидевшим в почерневшем и посуровевшем взгляде патрона реальную угрозу. – Сейчас с вас быстро полетят ваши диадемы, и вы окажитесь с ней один на один…
– Шеф, это не мы… Она пробила купол, словно не видит наших преград…
ГЛАВА 5. ПРОШЛО СЕМЬ ЛЕТ
Кара лежала на кровати, утопая в бесчисленных подушках, душистых и мягких, тонкого хлопка белоснежного цвета, самой дорогой английской марки, со страусиным пухом внутри и золотыми вензелями сверху, и тоскливо разглядывала интерьер, который вот уже четыре месяца маячил перед глазами.
Интерьер семизвездочного отеля, одного из самых