Чужой в раю. Евгений Касьяненко
Надоело, знаете ли, коптить Вселенную. В общей сложности он прожил на Земле и здесь 862 года, с раннего средневековья. Всё приелось.
– Значит, и эту «жизнь» можно прекратить?
– В принципе, да, хоть и очень трудно. Первое, чему учится человек везде и всегда – убивать самого себя. Здесь это происходит в других формах, чем на Земле, во много крат сложнее, но тоже в принципе возможно. Научились за столетия существования рая. Называется – «окончательная самоликвидация».
– Крошечный ядерный взрыв?
– Несколько иначе.
– А можно ли убить себе подобного?
– Пока о таких случаях неизвестно. Но, наверное, и это со временем придумают, как сделать.
Мы помолчали.
– Вам-то самому будет поменьше лет, чем вашему покойному другу? – спросил я психолога. Теперь я уже понимал, что внешность «субстанций» на небесах крайне обманчива.
– Намного. Чуть больше ста лет. Умер на Земле в семидесятые годы двадцатого века. И в раю покончить с собой пока не собираюсь. В ближайший век.
– Слушайте, но вы выглядите лет на пятьдесят. Как я понял, здесь можно без труда менять свой облик. Почему же вы не превратили себя в эдакого Аполлона с горой мышц и внешностью двадцатилетнего красавца?
Мой новый собеседник рассмеялся:
– Еще увидите здесь миллион Аполлонов. Всё объясню. Только сначала давайте расположимся в каком-нибудь более приятном месте и будем пировать, как римские патриции.
– Пировать?
– Поймете. Что вы предпочитаете: горы и альпийские луга, лесную чащу или берег моря? Как я понял, у вас довольно устойчивая психика и превращения вас не пугают.
– Не пугают. Берег моря. Только ответьте мне сначала на один вопрос: вы сами-то – русский, Петр Иванович? – Я снова с подозрением посмотрел на него.
– Нет, болгарин. «Ивановичем» я себя назвал, чтобы вам было привычнее. На самом деле – Петр Иванов Иванов. У болгар по-другому создаются отчества, как вы, наверное, знаете.
– А язык? Вы говорите по-русски без акцента.
– В той жизни я тоже умел говорить по-русски, но плохо. А здесь это не имеет значения. Все понимают друг друга. Как бы вам объяснить попроще… То, что вы слышите – это язык вашего и моего сознания. «Над-язык». Вы так же легко будете разговаривать и с бразильцем, даже если никогда раньше не слышали португальский. Мы только стремимся, чтобы вновь прибывших встречал человек со схожим менталитетом. У нас ведь с вами схожий менталитет, не так ли? Оба – славяне и жили при социализме.
– А здесь какой …строй?
– Райский, – захохотал Петр Иванович. – Но можете называть его коммунистическим, хотя это очевидная глупость.
– Почему?
– Эх, Николай Викторович… – он укоризненно посмотрел на меня. – А еще писатель. – (Я уже не удивился тому, что он знает мое имя). – Про общественный строй можно говорить в обществе, где есть какие-то материальные отношения между людьми. А здесь их нет.
– Вообще нет?
– Вообще. Итак, берег моря?
– Да,