Чужой в раю. Евгений Касьяненко
вы не знаете, что патриции пили сухое вино, разбавленное водой? Не крепче современного пива.
– Но я…
– Ладно, я пошутил, – добродушно рассмеялся Иванов. – «Нажраться» можно так же, как и наесться – достаточно захотеть почувствовать себя пьяным. Но у нас здесь в раю и свое преимущество – «протрезветь» можно буквально за секунду.
– А допустим, я хочу выпить водки?
– Она уже на столе.
– Где?
– Где-то здесь. Господь или Сверхцивилизация, которые создали этот рай, все продумали. Ничто не материализуется прямо у вас в руках, если этого не требуется. Иначе бы это раздражало. Предмет появляется как бы незаметно. Наверное, ваша «Столичная» стоит вот за той аппетитной на вид бараньей тушей.
И действительно, водка стояла там. Внешне – вполне реальная бутылка «Столичной» с новомодной завинчивающейся пробкой. Я разлил ее по донышкам кубков, стоящих перед нами.
– Ну, за встречу?
– За встречу и за дружбу, – откликнулся Петр Иванович. – И давайте перейдем на ты. Согласны?
– Согласен.
– Только я превращу свою водку в ракию, болгарскую фруктовую водку. Так мне привычнее.
Подмигнув мне, он жестами фокусника сделал нарочитые пассы над своим кубком, принюхался и удовлетворенно крякнул:
– Ну, будем!
– Будем вечно жить?
– Вечно.
Мы чокнулись.
……..
Выпил я много, хоть и «заказал» сам себе среднюю стадию опьянения. В голове привычно зашумело, но вот настроение, напротив, стало падать. Я впервые стал задумываться о случившемся. Господи, Я – МЕРТВЫЙ. Где-то там, на Земле мое голое тело лежит на столе или полу, и какая-нибудь соседская бабка, давно привыкшая к подобной работе, обмывает его перед тем, как МЕНЯ оденут в лучший костюм и положат в гроб. А послезавтра отвезут на кладбище в стареньком автобусе-катафалке еще советских времен. И все будут плакать – кто искренне, а кто тайком размазывая по лицу обслюнявленный палец. Друган-писатель толкнет проникновенную речь над гробом и все с ним согласятся, терпеливо ожидая, когда закончится эта неприятная церемония и их пригласят на поминки. Еще через час они напьются и начнут рассказывать скабрезные анекдоты, убеждая друг друга, что покойный любил соленые шутки. А жена в черной косынке будет уже думать не обо мне, а о том, хватит ли водки и закуски на всю эту ораву.
Тут я вспомнил: а ведь в раю есть интернет. Хоть и односторонний, но должна ведь хоть одна сволочь написать обо мне некролог? Я пошел к столику с ноутбуком.
– Не торопись, Коля, – угадал мои мысли Петр, – некролог о тебе еще не написан. А возможно, он и не появится вовсе.
– С чего ты решил? – обиделся я.
– Если честно, то я не читал ни одной твоей книги. Может быть, Господь или Сверхцивилизация поместила тебя здесь по каким-то другим признакам?
– Это по каким же? – рассвирепел я.
– Не кипятись. Ну, по еще нераскрытым твоим талантам. Например, станешь здесь великим физиком или философом. Откуда мне знать?