Пепельная Луна. Ольга Фарбер
атаки? Она не боится вида крови, принимает в подарок алые розы и даже купила себе красное платье, как посоветовал ей Лабковский. Она умеет отделять мнимое от реального. У нее все хо-ро-шо. И у Сони все хо-ро-шо. У них обеих все просто замечательно, а попавший под колеса наркоман – одна из чужих бед, которые не имеют к ним никакого отношения. Это все нервы, усталость, впечатлительность – от них так заходится сердце…
Поезд тронулся. Француз сел напротив и опять зашелестел газетами. Катя решила, что он снова примется невозмутимо читать, и позавидовала его выдержке, но, когда открыла глаза, увидела, что он всего лишь сложил газеты в ровную стопку, а сверху опять поместил книгу.
– Вам нравится Набоков? – спросила его Катя.
– Мне нравится русская литература! – Он был рад сменить тему разговора и отвлечь ее мысли от трагедии. – Пушкин, Тургенев и Толстой оказали огромное влияние на литературу Франции. Наши писатели стали создавать свои произведения под влиянием русских. Например, Андре Жид или Альбер Камю немыслимы вне Достоевского. И это касается не только прошлого! Одним из величайших современных французских писателей считается русский эмигрант Андрей Макин, он переехал к нам в конце восьмидесятых годов. Его знаменитая книга «Французское завещание» получила самую престижную во Франции Гонкуровскую премию, а также премии Медичи и лицеистов. Такого никогда не случалось ни с одним французским писателем. В 2016 году Макин был избран членом Французской академии, основанной кардиналом Ришелье. А до него были Анри Труайя, Жозеф Кессель, Ирен Немировски и Владимир Волков – представители эмигрантской волны, сумевшие добиться признания во Франции. Разумеется, Набоков стоит особняком, в эмиграции он писал не на французском, а на английском, но именно этот русский писатель доказал всему миру, что можно блестяще писать на неродном языке.
– Наверное, вы и сам пишете или занимаетесь изучением литературы? – предположила Катя.
Тирада Оноре чем-то напомнила ей Семена, который тоже мог долго и со вкусом, с мельчайшими деталями, датами и подробностями рассказывать о том, что его действительно занимало.
– О нет! Я всего лишь любитель, преданный читатель. По профессии я архитектор. Кстати, я нескромно считаю, что моя работа в чем-то сродни писательству. Архитектор, как и литератор, создает с нуля то, чему предстоит простоять много веков. По крайней мере, каждый из них стремится к этому, воплощая свой замысел.
– Как красиво вы говорите! Никогда не думала об архитектуре в таком ракурсе, но, пожалуй, вы правы. Я тоже причастна к недвижимости, но несколько с иной стороны. Я продаю и сдаю в аренду то, что создают архитекторы. Мое агентство чутко относится к запросам клиентов, мы стараемся подобрать именно то, что человек ищет, порой сам того не осознавая. Был у нас такой случай. Клиентка искала квартиру с обязательным зимним садом. В Москве с нашим климатом такую трудно найти. Мы предлагали квартиры с большим количеством цветов, но ни одна ей не понравилась… Оказалось, что сад нужен был для