«ФЕВРАЛЬ» и другие истории. Дара Мун
нельзя, – он покачал головой. – Ты видела, кто я? Нет, мне никак нельзя!
– Я не знаю, кто ты, – она освободила руку от захвата, – и как угодил ко мне в квартиру, я тоже не знаю.
– Пожалуйста, – тихо попросил он. – Я всё объясню.
Виви было нечего противопоставить фиалковому, как перо птицы, взгляду. Серьёзный и немного грустный он подействовал на неё будто пятновыводитель, стирающий все возражения. Она тихонько вздохнула и принялась обрабатывать порез.
– Врачи бы подлатали тебя лучше, чем я. Я ничего этого не умею, – говорила она, забинтовывая его плечо.
– Сойдёт, – отмахнулся он легкомысленно. ‒ На мне быстро заживает, к утру и следа не останется.
Виви завязала тугой узел, и повязка была готова. Осмотрев её работу, незнакомец одобрительно хмыкнул.
– Спасибо, – сказал он, расслабленно откинувшись к спинке дивана. – Знаешь, я всегда мягко приземляюсь и не разбиваю ничего. Такое со мной впервые, честное слово.
Он держал в руках окровавленную футболку, которую было проще выкинуть, чем отстирать. Из одежды на нём остались только джинсы, но он, казалось, ничуть не смущался ни своего вида, ни того, что он влетел в окно чужой квартиры. В облике птицы.
– Так кто ты? – озвучила Виви давно просившийся с языка вопрос.
– Февраль, – ответил он просто, и его тонкие губы изогнулись в ухмылке.
– Что февраль?
– Сегодня. Первое число, – произнёс он с таким видом, будто объяснял очевидные вещи вроде «трава зелёная, а вода мокрая». – Вот я и пришёл. Февраль, рад знакомству! Я бы снял шляпу, если б она у меня была, конечно.
Виви недоверчиво покачала головой.
– Я видела птицу, – заметила она.
– Я был птицей. Иначе как ещё я бы смог летать? – странный парень улыбнулся ей, взъерошивая тёмные волосы.
Но Виви не трогали его улыбки, ей хотелось получить конкретные ответы на конкретные вопросы.
– Ты сводишь меня с ума! – воскликнула она, хмурясь и складывая руки на груди. – Просто назови своё имя. Настоящее!
– Ф-е-в-р-а-л-ь, – проговорил он по буквам, издевательская ухмылка не сходила с его лица. – Так меня назвали. Глупо, знаю. Я бы и рад зваться каким-нибудь Джоном.
Виви усмехнулась.
– Февраль, значит? А твои родители заморочились!
– А твои?
– Что?
– Как твоё имя? – Февраль закатил глаза.
Виви запустила пальцы в волосы, что бывало с ней всякий раз, когда она нервничала.
– У меня мама любила «Унесённых ветром». И, знаешь, Вивьен Ли… Виви. Спасибо, что не Скарлетт, вот был бы ужас, а?
– Точно. Будь ты Скарлетт, я бы выбежал из твоего дома с воплями.
И он захохотал, чрезвычайно довольный собственной остротой.
Холодный ветер задул в комнату через разбитое окно. Виви поёжилась, чувствуя, как оживают тонкие волоски на шее, а по коже бегут мурашки. Она перевела взгляд на незваного гостя.
– Как ты оказался у меня