Мёртвые хозяева. Что есть обнажившаяся душа!?. Надежда Красилова
Я думаю только о себе, о бедный брат, бедное не рожденное дитя. Как мне вразумить себя как перестать бояться. Мы уже подходим к этому безбожному проходу. Надо перекреститься и тогда легче станет. Мы подошли, и я лучше буду смотреть под ноги и креститься что есть мочи. Да так легче брат ведет меня за руку и мое лицо иногда задевают грубые хлесткие ветки. Ой, посмотрела вперед и чуть не вскрикнула, пока не поняла это всего лишь рюкзак. По бокам стволы деревьев такие чуждые мне в темных тонах и за ними как будто что-то есть, что-то угрожающее. Слышно наше дыхание и треск мелких веточек, когда мы ступаем по ним.
Мы немного сворачиваем и снова идем. Я уже не понимаю где что, все для меня слилось воедино в черноте леса: земля и небо, деревья, кусты и даже мой брат. Шишки попадаются под ноги, комары издают противный писк. В лесу влажновато, прохладно, тропинка не в траве, а так бы промочили ноги в росе. Как странно, но потом глаза все-таки привыкают к темноте, и я уже различаю лучше, что вокруг меня. Еловые ветки так раскидисты и тут же и тоненькие стволы сосен стоят. Не так страшен черт как его малюют, я теперь понимаю, почему он так сказал. Конечно, здесь мне не уютно, но теперь достаточно терпимо.
– Валюша, скоро на полянку выберемся. Ты как? – нарушил молчание Гриша.
– Все хорошо, Гриш можешь руку отпустить, а то ладони у нас уже вспотели, – попросила я.
– Умница моя!
Я старалась не отставать от брата. Как то стало чуть посветлее, когда мы выбрались на открытый участочек. Мы расположились на невысокой траве, постелив лежанки. Я так устала, что не могла пошевелиться, но приходилось отмахиваться от назойливых комаров, которые успевали больно впиваться в голову, лицо и тело. Гриша, не без труда развел костер. Он сказал, что ветки отсырели и если бы он не взял бумагу ничего бы не вышло. Мрак озарил яркий огонь, но мне не стало светлее на душе. От костра тянулись живые тени и дрожали вместе со мной. Рядом с костром было светло и тепло, а вокруг как будто наоборот стало чернее и деревья были как будто живыми. Теперь я хорошо видела лицо брата, он присел, взяв в рот травинку, и стал ее пережевывать.
– Валюша, голодна ли ты? У меня есть консервы, овощи, чай в термосе, – Гриша потянулся к рюкзаку.
– Можно чай попить, – голода я не чувствовала.
– Чай да к чай! Утром поедим. Пей чай и ложись спать! – скомандовал бодро брат.
– Как уснуть то тут? – спросила я.
– Я буду костер поддерживать, у меня ни водном глазу сна нет! – он смешно выпучил глаза.
– Комары у костра почти не лезут! – обрадовалась я.
– Держи, Валюша, чаек! – Гриша протянул круглую крышку от термоса.
– Спасибо.
Мы попили горячий чай, я одела теплую кофту и прилегла лицом к костру, который мирно потрескивал, но изрыгал жаркое горящее пламя.
– Вот и молодец сестренка, спокойной ночи, – брат как будто не хотел спать.
– И тебе спокойной, – пару раз проухал филин или сова, а потом я закрыла глаза и погрузилась в сон, прикрыв