Снятие с креста. Пол Клеменс
понедельник не провести полную ревизию экспозиции и не составить план внеочередных работ? Я могу пригласить эксперта месье Брезака из музея Кале – думаю, он с радостью нам поможет. Мы возьмем перечень экспонатов, он официально зарегистрирован в департаменте по налогам мэрии – вы убедитесь, что вся коллекция в наличии…
– Согласен, месье Винье, – Анджей выбрался из задумчиво-восторженного состояния. – Не сомневаюсь, что вся коллекция в наличии. Горячо поддерживаю идею инвентаризации. Выражаю вам огромную благодарность за экскурсию. Извините, но сейчас я должен вас выпроводить – хочу остаться один. Мы встретимся в другой раз.
Разочарование заблестело в глазах искусствоведа. Человечек опечалился. Но возражать не посмел.
– Хорошо, месье, я удаляюсь.
Он проводил глазами уходящего искусствоведа, закрыл дверь. Вернулся в подвал, спустился к стеллажу и несколько минут смотрел на стопку холстов, которые вытягивал Винье. Зачем они ему понадобились? Проверить состояние? Не убеждало. Слишком суетливо он тут орудовал. Вынести из здания? Непременно попался бы с этой кипой. Да и зачем искусствоведу выносить картины, если подозрение сразу падет на него? Он вспомнил, как тот бормотал: «Определенно, это то, что нужно…» Анджей нагнулся, взялся за кипу. Понятно, почему Винье не мог извлечь холсты по одному. Фактически папка, крепеж – на дальней стороне. Он был моложе и сильнее тщедушного человечка – поднатужился, вытянул стопку. Положил ее на пол. Разжал зажимы, связующие верхний и нижний листы фанеры. Без «обложки» стопка оказалась легче. Он переместил ее на стол под лампу, походил вокруг. Что-то было в этом загадочное… Подборка примерно одинакова по размеру – полметра на семьдесят сантиметров. Полотна явно не эпические. Не только Шандемо – сверху лежал Оноре Фрагонар, произведение бытового жанра, остроумное, как и все у Фрагонара: миловидная кухарка хлопочет по хозяйству, а к ней с любовными ласками пристает молодой бездельник – хозяйский сын. Кухарка не прочь поддаться искушению, но вот дела, дела… Картина писана яичной темперой, что затрудняет мягкие переходы от света к тени, не дает достаточной прозрачности, но состояние очень даже неплохое… Он пересчитал полотна: одиннадцать штук. Если Шандемо всего семь…
Затылок неприятно онемел. Он резко повернулся. Никого. Кто тут появится, если он сам закрыл за искусствоведом? Но неприятное чувство оставалось. В поместье Гвадалон происходят странные события: труп незнакомки, призраки, пугающие новоявленных миллионеров, странные соседи, нервное поведение Винье… Он осторожно выудил из стопки несколько фанерных листов. Стало еще легче. Он сунул холсты под мышку, выбрался из подвала. Одолел аркаду, выключая в каждом зале свет, приоткрыл дверь, прислушался. Из холла не доносилось ни звука. Кто-то разговаривал на улице…
Откуда такое чувство, что он занимается чем-то преступным? Это его картины! Он может нести их даже на костер! Он быстрым шагом