Этнология через «ЧЁТ» и «НЕЧЁТ»: Великие Империи. Россия и Китай. Лев Алексеевич Исаков
12—10 тыс. д.н. э. Но существенно, в каких направлениях он развивался уже в рамках развертывающихся этнических мифологий.
В пеласгийском варианте, усвоенном протаахейцами (так они заявляли, утверждая новую традицию и выметая остатки старой как «стороннюю порчу» – впрочем, лингвисты склонны находит в их языках сродство, как гипер – древнем и древнем варианте диалектов одного языка) после того как Эвринома закрутив взмахами крыльев смерч, втянувший первые воды, создает змея Офиона и сходится с ним в Священной Свадьбе, плодом которой стало Мировое Яйцо – между ними вспыхивает борьба за исключительное обладание им, т.е. за господство над рождающимся Миром. В итоге побеждает Эвринома, но Яйцо разбивается и мир возникает несовершенным, уродливым и преступным; и с точки зрения материнского, и особенно отцовского права, как породивший исходный раздор.
Поразительно, но в этом крохотном осколке предельной исторической глубины, где старое вино налито в еще более неизмеримой древности меха, может быть действительно подхваченном патриархальным ахейским обществом у побежденного народца, уже как в атоме присутствует грядущая политика и практика греческого полиса, не родившийся еще Гераклит «… Война отец всего, мать всего…
И грядущая антропологизированная эллинская мифология будет только развивать и расцвечивать этот мотив: Уран, карающий детей; Гея, замышляющая на мужа; Крон, оскопляющий отца; Зевс-сын, свергающий Крона… Исходная преступность мира задает трагически-надрывный мотив неотвратимого возмездия, Всемирного Рока, что сокрушит богов и людей, будь то тайна гибели Зевса, которую знает и хранит Прометей, или грядущий Регнарёк германо-скандинавской мифологии, о котором поют на всех собраниях скальды.
И в этом пункте начинается принципиальное расхождение славяно-русской космологии от родственных индо-арийской, германо-скандинавской, эллинско-римской, – она проходит мимо этого сюжета.
Сохранив очень плохо, стерто сам основной миф; преобразовав его в рамках квази-христианской символики в апокриф, как бог и сатана в облике белого и черного гоголя создали мир, один творя формы, а другой доставая материал со дна моря, она отчетливо сохранила сюжет основного мифа, снимающий изначальную вину с Миросозидателей и преступность с Мира. В сказке «Курочка Ряба», в отношении которой отечественные исследователи от А. Н. Афанасьева до В. Я. Проппа согласны, что это осколок основного космогонического сюжета, вина за несовершенство мира ложится на стороннего «преступника-заместителя», серую мышь и наказание за это следует немедленно: она исключена из обеих частей мира, верхне-птичьей и нижне-звериной/змеиной, на нее охотятся и птицы и гады. Возмездие осуществлено, справедливость восстановлена – Мир возник до срока, он несовершенен, но не преступен; на нем, как и на богах-миросозидателях, вины нет.
Славяно-русское