Скользящий по лезвию. Юлия Зонис
Ричард.
– Да. Подождите.
Женщина растерянно поглядела на него, потирая лоб. Сара укачивала малышку.
– Откуда вы знаете?
Фальшивый маршал не ответил, но Соки уже запомнила это его выражение – как будто ему очень хотелось сплюнуть. Или стукнуть себя кулаком по лбу.
Они стояли под фонарем. Землю здесь усыпали сухие листья, торчала примятая желтеющая трава. В двух шагах за спиной начиналась асфальтированная дорожка. Соки в упор не понимала, что они делают. Сама она никаких следов не видела. Но Ричард тоже их не искал, как полагалось бы настоящему маршалу. Не ходил по домам, не опрашивал соседей. Он просто стоял у столба, прикрыв веки, словно впал в транс или заснул.
– Эй! – позвала девушка.
Никакого результата.
– Эй, ты что, медитируешь? Тогда лучше сядь в позу лотоса, а еще лучше – на диване у них в гостиной, а не тут, на холоде. А вообще, здорово было бы, если бы ты перестал сходить с ума и мы бы поехали. Ты сам говорил – наплыв беженцев и…
Веки ковбоя распахнулись, и Соки попятилась, уткнувшись спиной в столб. В глазах мужчины горел тот же безумный огонек, что тогда, в машине, когда он говорил о рыжей Саманте Морган.
– Четыре камеры из пяти не работают, – прошипел он. – Но вон на том доме…
Медленно повернув голову, Соки заметила черное рыло стрит-кама на облупленной белой стене. Дом с камерой стоял по ту же сторону от дорожки, что и коттедж Уиллисов.
– Полиция уже наверняка проверяла запись. Оттуда окно не видно.
– Зато видно отражение вон в том окне, – Ричард мотнул головой, указывая на окно-фонарь в доме напротив.
Затем он вытащил наладонник и уставился на экран. Девушка тоже опустила голову и только через пару секунд поняла, что на экране проматывается видео с камеры. Отражение. Увеличенное. Нерезкое. Искаженное отблесками фонаря и все же…
Под фонарем на дорожке маячило что-то горбатое, темное. Большая собака? Волк? В доме Уиллисов распахнулось окно, и на подоконнике показался силуэт мальчика, обрисованный светом ночника из спальни. Томми – конечно же это был Томми – развернулся, уцепился руками за подоконник и спрыгнул на гравий. Несколько мгновений постоял на четвереньках – должно быть, больно ударился – и, встав, перелез через низкий заборчик. Собака попятилась, но не убежала. Потом Томми вместе с собакой-несобакой вышел из круга фонарного света и сгинул в темноте.
Соки прижала кулаки к вискам и снова оглянулась на камеру, затем на Ричарда. Тот морщился, словно у него вдруг разболелась голова.
– Как ты это делаешь? – обмирая, шепнула Соки.
Ричард взглянул на нее. Глаза у него горели уже совсем по-волчьи.
– Я не знаю, – выхаркнул он. – Не знаю!
Девушка вскинула голову. В окне спальни Томми стояла Сара и глядела на них, испуганно приоткрыв рот.
– Ты знаешь, куда они пошли? – поспешно спросила Соки.
– Тут есть еще камеры. Камеры есть повсюду.
Ковбой криво улыбался. Все же он псих. Псих со