Алтынай. Александр Лихачев
к дальнему родственнику – убирать хлеб.
– Они теперь все родственники, – продолжал ехидничать Олег.
Саша с грустью отмечал, что им стало не о чем говорить с Куанышем при встрече. Да и встречи теперь стали очень редкими.
Тетя Нюра неодобрительно относилась к их посиделкам. И хотя парни вели себя тихо, она осуждающе качала головой: мол, водка до добра не доведет.
Они даже решили переместиться в гараж к Олегу, чтобы ее не расстраивать.
А потом была страшная ночь на 20 октября.
Глава 2
В три часа ночи к Саше прибежала соседка тети Нюры – тетя Даша. Она сказала, захлебываясь от слез, что Андрей умирает. Саша сразу понял, в чём дело. Накануне Андрей радостно сообщил, что по дешевке купил литровую бутылку спирта у знакомого проводника. Он часто по дешевке скупал у проводников сигареты, водку и прочие дорогостоящие продукты.
– Будет с чем провести выходные, – говорил он.
Видимо, Андрей снял пробу с этого спирта и отравился. Саша стал лихорадочно одеваться.
– В больницу звонили? – крикнул он соседке.
– Звонили! Никто не отвечает, – продолжала всхлипывать тетя Даша. – Саша, быстрее! – взмолилась она. – Он уже хрипит.
Саша позвонил по мобильнику Олегу и выбежал из дома. В окне застыла перепуганная мать.
– Скажи там, теть Даша, что сейчас будем.
Он стал набирать номер больницы. Тишина. Олег подлетел через 15 минут: машина с визгом затормозила возле дома Саши. Он почти на ходу заскочил в жигуленок Олега, и они понеслись к дому Андрея.
Соседки помогли тете Нюре сесть на заднее сиденье «Жигулей», и Саша с Олегом занесли и посадили Андрея к ней. Он стонал. Его била крупная дрожь. Крупные капли пота стекали с его лба на подбородок и капали ему на куртку. Он привалился к матери и затих. Саша быстро сел на переднее сиденье, и машина сорвалась с места.
Больница их встретила темными окнами. Около больничного здания стояла санитарная машина, прозванная в народе буханкой. Задних колес не было, вместо них были подставлены деревянные чурбачки.
Саша вбежал на крыльцо и забарабанил в дверь. Через пять минут в окнах зажегся свет. Дверь открыла заспанная врачиха. На ней был застиранный белый халат, из-под платка выбивались седые волосы.
«Господи, – подумал Саша. – Да ей, наверное, уже сто лет».
Они внесли Андрея в приемный покой и положили на клеенчатую кушетку. Из соседнего помещения, шаркая ногами, вышла медсестра. Она была чуть помоложе врачихи.
Андрей впал в забытье. Его губы стали синеть.
Врачиха глянула на него и скомандовала:
– Несите в процедурную!
Глядя на ее перепуганное лицо и дрожащие руки, Саша понял, что часы Андрея сочтены.
Они остались в коридоре и стали ждать. Мать Андрея сцепила перед собой руки и, как маятник, раскачивалась из стороны в сторону. Иногда она начинала стонать от нестерпимой душевной боли. Потекли томительные минуты.
Саша с тоской смотрел на обшарпанный коридор, истертый