Инспектор Лосев. Аркадий Адамов
Меня, естественно, разбирает любопытство, однако вопросы такого рода задавать начальству не положено. Я докладываю, еле ворочая языком от усталости, и доклад мой довольно унылый, и ударения в нем главным образом падают на приставку «не»: «не удалось», «не обнаружили» и так далее. Кузьмич молча сосредоточенно слушает, крутя в руках очки.
Заходит Игорь и подсаживается к столу. Игорь тоже чем-то весьма доволен, это мне угадать уже совсем не трудно, хотя мой друг и старается казаться абсолютно невозмутимым. Это старание я и улавливаю. И я невольно заканчиваю свой безрадостный доклад в оптимистическом духе. Мы, мол, еще там поработаем, мы надежды не теряем и какой-то «улов» нас там скорее всего ждет.
Кузьмич усмехается.
– Видал? – обращается он к Игорю. – Отставать не хочет.
– Здоровый дух соревнования, – снисходительно соглашается Игорь.
– Ну, не будем его томить, – говорит Кузьмич.
И я узнаю интересную новость. К Игорю поступила новая серия ответов из разных городов. Среди них из Ленинграда и Харькова. В указанные промежутки времени там произошли точно такие же кражи в гостиницах, как в Москве. Две кражи в Ленинграде до восемнадцатого сентября и четыре в Харькове между двадцать первым сентября и десятым октября.
– Судя по графику, он сейчас в Ленинграде, – скупо усмехается Игорь.
– Ты погоди, – останавливает его Кузьмич. – Надо еще убедиться, что это он. Поезжай-ка в Ленинград. А Денисов пусть летит в Харьков. Изучите на месте дела, тогда поглядим. «График» его мне еще до конца не ясен. И тебе тоже.
Игорь хмурится, но вынужден согласиться.
Я, конечно, тоже согласен с Кузьмичом, но в глубине души все-таки убежден, что мы напали на след Мушанского. И я уверен, они оба тоже убеждены. Но это ничего не меняет. Все надо проверить и перепроверить. Это тоже закон нашей работы.
– И вы продолжайте в том же духе, – обращается ко мне Кузьмич. – Это важно в любом случае. Понял?
– Понял, Федор Кузьмич. Будем продолжать, – отвечаю я.
Но Кузьмич улавливает в моем тоне какие-то легкомысленные нотки, и это ему не нравится.
– Смотри, – предупреждает он, грозя мне очками.
Некоторое время мы еще обсуждаем что-то. Потом Кузьмич замечает, что я начинаю сонно хлопать глазами, и говорит:
– Ну, на сегодня все. Поехали. Я сейчас машину вызову, – он смотрит на часы и качает головой. – М-да…
Первым мы завозим домой, конечно, его.
Я приезжаю уже в двенадцатом часу. Отца нет, он на каком-то официальном банкете. Мама разогревает мне ужин. И при этом деловито безапелляционным тоном объявляет мне, словно я у нее на приеме в поликлинике:
– Если так будет продолжаться, ты на этой работе долго не протянешь. Не забывай, у тебя слабые легкие.
Это у меня-то слабые легкие! Мама живет воспоминаниями двадцатилетней давности.
– И подозрение на ревматизм тоже было, – угрожающе добавляет она.
Подозрение!