Блюда из картофеля в мультиварке. Отсутствует
Завсегдатаи варшавских рынков, торгаши из Вышкова и Малкани, из Кутна и Петркова использовали здесь свой оккупационный опыт.
Огромный город представлял собой мрачный лабиринт развалин. От большинства домов остались лишь обломки стен или обгорелые трубы. Тротуары и мостовые были изрыты воронками. Осколки бомб сорвали скульптуры и фрески со средневековых зданий рынка.
Шель вздрогнул. Отгоняя неприятные воспоминания, он взглянул на темную воду городского канала. В ее гладком зеркале отражались деревья. Он быстро прошел мимо обнимавшейся парочки, мимо ярко освещенных витрин универмага и пересек улицу. У Клуба журналистов остановился трамвай. Шель вскочил на площадку и попытался восстановить прерванный ход мыслей.
Беседа с главным редактором. Несмотря на полное к нему доверие, Шель так и не рассказал о подлинной цели своей поездки. Цели? Он задумался. Месяца два назад он получил из Германии странное и довольно непонятное письмо. Он достал из бумажника сложенный вдвое белый конверт с адресом: Ян Шель, Вроцлав 8, Кленовая ул., д. 12, и снова – в который раз – перечитал письмо, надеясь обнаружить там какое-нибудь не замеченное до сих пор объяснение.
«Дорогой Ян, – писал Траубе, – ты, наверное, будешь удивлен, долучив от меня непривычно длинное письмо. И удивишься ещё больше, узнав, что я прошу твоей помощи. Ты, несомненно, помнишь дни, проведенные вместе в подвале, и поэтому я не стану объяснять, почему обращаюсь именно к тебе.
Как тебе известно, я с момента окончания войны живу в Гроссвизене. В последние годы мне привелось увидеть и испытать много не только неприятного, но и несправедливого. Ряд событий свидетельствует о возрождении у нас прежних взглядов и традиций, но я хотел рассказать не об этом. Меня заинтересовал один невыясненный и загадочный вопрос, и я потратил массу времени и энергии, чтобы распутать этот поистине гордиев узел. Недавно я совершенно неожиданно сделал ужасное открытие. Дело очень серьезное, но я очутился в таком положении, что не могу довериться никому. Ты живешь в абсолютно ином мире, и только к тебе я могу обратиться за помощью. Нужно, чтобы ты приехал ко мне или, если это невозможно, прислал какого-нибудь доверенного человека. Повторяю: дело это чрезвычайной важности!
Если противники узнают о моем открытии, они не оставят меня в живых, понимаешь? Мне очень страшно.
Я пишу тебе два письма одинакового содержания и отправлю их из разных мест. В каждый конверт положу по сто марок, чтобы ты не оказался здесь без средств сразу по приезде.
Адрес у меня прежний. Повторяю: торопись, дорог каждый час!
Шель медленно и тщательно сложил письмо. Две недели назад он предупредил Леона о своем приезде. Второе обещанное письмо так и не пришло… Впрочем, оно и не удивительно: класть деньги в столь тонкий конверт было большой неосторожностью. Шель не догадывался, о каком открытии писал Леон, но понимал, что это связано с их общим далеким прошлым.
Поездку в Германию не удалось бы так легко осуществить, но тут как раз редакция поручила Шелю, превосходно владевшему немецким языком, написать очерк