Одна капля в море жизни. Вячеслав Станиславович Антонцев
броситься навстречу смертельной опасности, навстречу приключениям и захватывающим дух сражениям хоть сию секунду. А если всего этого не будет, то зачем тогда жить?
– Нам надо не только выступить в поход, но и не оставлять без прикрытия Великую Стену. Поэтому, приказываю: На Сторожевых Башнях останутся… – продолжил, переждав взрыв очередного ликования, Одноглазый. Теперь уже все слушали внимательно, жадно ловя каждое слово командира.
В страшной спешке и суматохе прошли два последующих дня. Часть воинов, как и было положено, осталась здесь, и дальше продолжила охранять от недругов вверенный им кусок границы, часть Великой Стены. Приблизительно шесть десятков вооружённых людей (то есть чуть больше половины) судорожно готовились к походу: запасались, по возможности, провизией, точили мечи, готовили одежды. Одноглазый, конечно же, не мог остаться сидеть в стороне, и возглавил их победоносный отряд, а ответственным за защиту границы временным заместителем назначил Терентия – спокойного, рассудительного воина в летах, что уже давно был правой рукой Одноглазого в разного рода организационных вопросах. Наконец, ранним утром, все шестьдесят воинов отправились в поход. Суждено было угодить в этот отряд и Ярославу.
Они выдвинулись до восхода Солнца, надеясь добраться до Камышграда ещё до заката. Прощание с немногими оставшимися, и с ещё более немногими свободными от дежурств товарищами проходило молча и быстро, а таинство ночи и спешка в выступлении придавало всему действу атмосферу некой таинственности, скрытности, собранности и сосредоточения, и потому всем было не до долгих прощаний. К тому же непоколебимая уверенность в скором и победоносном завершении их похода завладела умами всех людей, а потому никто и не думал, что в будущем возможны какие-то значительные потери и жертвы. Итак, как бы там не было, вышли они ранним утром, лишь пожав на прощание руки немногим провожавшим, и смело, не оглядываясь, двинулись строго на восток – к главной дороге. Конечно же, большинство были мечники, однако были среди них и хорошие лучники, и обладатели внушительных боевых секир, очень действенных в бою против нежити. Шли, естественно, пешими, а троих несчастных коней, имеющихся в распоряжении, нагрузили провизией под завязку.
Светало. Отряд, пробираясь на восток, всё удалялся от границы, от Великой Стены и самих Мглистых Болот, а потому всё меньше попадалось на их пути торфяников, мелких озёр и заросших прудов. Вскоре взошедшее солнце осветило перед ними бескрайние просторы Бурых равнин, не покрытые сейчас ничем, кроме прошлогодней, пожухлой травы, да едва приметных молодых росточков. Только-только растаявший снег долгое время не позволял прорасти вездесущей, всепобеждающей энергии жизни, а потому внушительные пространства выглядели сейчас весьма пустынно и безжизненно. Сдаётся, что тот, кто назвал эти вольные места именно Бурыми Равнинами, впервые вступил на эти земли с первым сошедшим снегом.
Солнце, осмелев и словно почувствовав всю свою силу и убедившись в ней, целиком