Одна капля в море жизни. Вячеслав Станиславович Антонцев
они недосчитывались десятка-полтора воинов. Это был, без всякого сомнения, человек старой закалки. Всеволод Игнатьич видел толпы мертвецов на улицах города, бился на смерть с десятком врагов, защищал жизнь, спокойствие и процветание Империи. Это был человек, который помнил рассказы старых, покрытых глубокими шрамами на душе и на теле воинов, прошедших всю Великую Войну, которые стояли лицом к лицу с самим Дьяволом, которые были в таких передрягах, что спустя десятилетия страшно вспоминать и говорить. В общем, это был человек с завидным военным опытом, огромным багажом знаний, чрезвычайно эрудированный и наученный предыдущим поколением воинов мастер своего дела. В то утро он, как раз орудуя старым искусным ножом, намазывал масло на хлеб. Жил он в благородном двухэтажном здании неподалёку от главной площади города, буквально в минуте ходьбы от городской ратуши, что было чрезвычайно удобно, поскольку он по должности своей был если не первым, то уж точно вторым человеком во всём Камышграде. И как раз этим утром в дверь его дома раздался частый, нетерпеливый стук.
– Кого там ещё принесло, а? – недовольно отозвался Всеволод Игнатьич. Подняв своё немолодое, грузное тело, он спустился по широкой деревянной лестнице с резными перилами. Ступеньки громко поскрипывали. Миновав большую, из толстенного дерева тумбочку со старинными, чудом сохранившимися вазами и замысловатыми стеклянными фигурками, он прокричал:
– Да иду я, иду!
Между тем незваный утренний гость стучал всё настойчивей.
Всеволод Игнатьич недовольно распахнул красиво украшенную узорами дверь с массивной ручкой. По его насупленному виду было сразу видно, что сейчас он выскажет всё, что думает про своего гостя, и то будут вовсе не доброжелательные слова приветствия. Но едва он увидел неожиданного посетителя, как тут же явное недовольство сменилось оторопью.
Перед ним стоял человек без лица. Вернее, лицо наверняка у него было, однако оно было настолько хорошо скрыто, что ровным счётом ничего не было видно. Тёмная тень от надвинутого, большого сероватого капюшона словно бы впечаталась в визитёра, серый плащ же и примитивная накидка совершенно скрывали не то что фигуру, но даже силуэт человека. Нежданный гость по привычке прямо в лицо гаркнул:
– Срочное послание от Лорда Отертонского!
От чего Всеволод Игнатьич зажмурился, что, впрочем, слабо спасло от летящих в него слов и слюны. Мгновенно человек-в-плаще откуда-то материализовал украшенный Отертонской печатью свиток, и уже изрядно помятую бумагу с пером.
– Распишитесь в получении, Всеволод Игнатьич, начальник-камышградского-гарнизона.
Пожилой человек от неожиданности сразу же принял свиток и немедленно расписался. Только хотел он что-то сказать человеку без лица, как – глядь! А его уже и след простыл, только осталось облачко пыли там, где вроде только что стоял такой же неприметный серый конь. Спустя какое-то время до Всеволода Игнатьича дошло, что гонец,