Шустрики и мямлики. Георгий Петрович
«Да потому, что у мусульман он без холостого хода».
Недолго думал Паша, что это означает. Быстро догадался, что виной всему крайняя плоть. Это она слизистую прикрывает и закалиться ей не дает, но не делать же православному милиционеру обрезание? А как тогда патологическую сверхчувствительность уменьшить? Купил Паша в аптеке новокаин, обмотал своего неженку ватой, пропитанной обезболивающим раствором, два часа кряду убивал вредную для любви тактильную сверхчувствительность, даже онемение почувствовал. Побежал к соседке-вдове (она всегда была согласная) – и снова поражение! После того случая даже мысли о самоубийстве стали возникать, но он гнал их от себя, знал, что на Руси всегда, руки на себя наложивших осуждали, и самоубийц на кладбище не хоронили. А ещё потому не позволял он себе впасть в отчаянье потому, что чувствовал, что выход из создавшейся ситуации должен быть найден. Непременно и наверняка! Ищите и обрящете, толцыте и отверзется! Смотрел как-то Паша порнушку, конфискованную у глухонемых. Первыми распространителями неприличных фотоснимков были глухонемые, и продавали они свою запрещенную продукцию в поездах. Подойдет к пассажиру немтырь, бросит на стол пачку фотографий, промычит что-то, покажет на пальцах цену, и торг состоялся. Как-то даже удобней было у немых покупать, сраму меньше, что ли, когда без болтовни. Качество первых чёрно-белых порноснимков оставляло желать лучшего, но и их, рассматривая, приходил Паша в состояние бессильного возбуждения, с тоской отмечая, что на большее, чем разглядывание, он не способен. И вдруг в Пашином мозгу, измученном неудачами, возникла идея. Мысль о переломе ситуации в свою пользу появилась у Паши при созерцании снимка, на котором полногрудая развратница пробовала своего любовника, что называется, «на вкус».
Вот оно, спасение! Ведь, совокупляясь таким образом, совершенно не имеет значение продолжительность процесса, тем более что Паша по неопытности своей полагал, что у дам должно появляться совершенно естественное чувство брезгливости (какое заблуждение), а значит, чем быстрее наступал конец, тем лучше. Возникла проблема: где найти объект для проведения опыта? Половое воспитание, вернее, полное его отсутствие не позволяло предложить подобное действие порядочной женщине (заблуждение номер два). Снять потаскушку в области со стрелки – значит, поймать такой букет – денег на докторов не хватит. Оставалось одно: склонить жертву на оральный контакт, посулив замять судопроизводство. Позднее для своего внутреннего лексикона Паша оставил это короткое «склонить» и пользовался этой лаконикой успешно и постоянно. Но кого вообще можно «склонить?» Ту, на которую есть компромат. Даже для вызволения из неволи отца, брата, сестры далеко не каждая соглашалась «склониться», но вот из страха быть разоблаченной в супружеской измене или просто в прелюбодеянии соглашались практически все. Итак! Компромат! Вот главный рычаг для принуждения. В первое же