Нико-лав. Татьяна Богатова
стеклопакетами были из серой, прозрачной ткани, с едва заметным металлическим блеском. От ночных гардин Валера отказался. За окном находился застеклённый, пластиковый балкон, который уменьшал количество проникающего в комнату света. К тому же, квартира выходила окнами на запад, солнце заглядывало туда только во второй половине дня, и немного порадовав своими лучами, скрывалось за соседним домом. А Валерка любил, чтобы в комнате было светло. Для этого он установил в натяжном, глянцевом, ослепительно белом потолке множество диодных светильников, озарявших жильё гораздо лучше люстры. Белый телевизор, укреплённый словно картина, на стене напротив дивана, встроенный, бежевый, с тёмно-коричневыми вставками, шкаф для одежды, рядом с ведущей в комнату аркой из светлого, как и на окнах, дерева, завершали обустройство комфортного жилища Лаврова.
Подходя к дому, Валера увидел на скамье перед подъездом наслаждающегося тёплым апрельским вечером и пивом Генку, своего соседа.
– Здорово, Валер! Присядь с соседом, – пригласил черноволосый, средней упитанности мужчина, со смуглым, слегка помятым лицом, в клетчатой, фланелевой рубашке, синей футболкой под ней и видавших виды, эластичных, тренировочных штанах.
– Привет, Гена, – протянул руку Валера, опускаясь рядом на скамью.
– Глотни пивка, – предложил Генка, потянувшись к полуторалитровой баклажке, намереваясь налить пиво в пластиковый стакан, только недавно им опустошённый.
– Спасибо, Гена, не люблю я пиво, – отказался Валера. – Так с тобой посижу.
– Да уж, – захихикал Генка, – ты у нас не от этих дел. Ты больше по женской части. Не охомутал тебя ещё никто? Жениться не собираешься?
– Пока нет, – улыбнулся Валера.
– А я уж думал, что ты осел у кого-нибудь. Давненько не встречались.
– На работе иной раз приходится задерживаться.
– Надо оно тебе? – ухмыльнулся Генка, облизнув после пива выпуклые, бледные губы.
– Задерживаться?
– Вообще, работа твоя.
– Ну, кто на что учился, – усмехнулся Валера.
– На олигархов нигде не учат, – ехидно заявил Генка, – а они бобосы лопатой гребут.
– Почему же не учат? – засмеялся Лавров. – На землекопов, стало быть, учились, раз гребут лопатой.
– Ага, только залежи эти не всем доступны, чтобы покопаться в них как следует. Вот и приходится нам, простым людям, по максимуму у государства самим брать, поскольку ему на нас наплевать.
– Это ты о своей инвалидности?
– О ней, родимой.
– Кстати, Гена, а как ты её получил-то?
– Да уж пришлось постараться, – глянул тёмными глазами из-под широких, чёрных бровей Генка. – Наташка-то моя два года социальным работником промучилась.
– Почему промучилась?
– Ну а как же? Потаскай-ка старухам и старикам сумки с харчами, да потерпи их капризы. Наташка,