Святая, смешная, грешная. Виктор Ермаков
журнального стола почти лежит на светлом ковре. Длинный угловой диван мягкой обивки гармонично подходит к столу. На стене – тонкая панель телевизора. Полки, горизонтально встроенные в стену, несут на себе более мелкие предметы интерьера, плохо различимые в полутемноте комнаты – всевозможные фото в рамках, вазы, книги.
– Мне нравится, – оглядываясь вокруг, говорю я, слыша, как Костя наполняет бокалы вином. – Не люблю захламлённые, заставленные всевозможной мебелью квартиры.
– Значит, у нас с тобой одинаковый вкус. Тоже люблю свободное пространство. Подойди сюда, покажу что-то, – говорит Костя, переходя из зоны кухни в зал.
Я иду через зал, оценивая преимущества свободного пространства, позволяющего свободно перемещаться даже в слабо освещенной комнате, не боясь что-нибудь опрокинуть или набить себе синяков, столкнувшись с углами дивана или стола. Костя протянул мне бокал вина и свободной рукой толкнул раздвижную дверь балкона, разделяющую, словно стеклянной стеной, зал и сам балкон. Нет, сегодня определённо вечер впечатлений и приятных удивлений. Сначала меня поразило само здание, скорее похожее на старинный стилизованный замок, чем на обычную высотку. Потом – интерьер, да и размер комнат. И вот, наконец, лоджия. В общем-то, легко можно сказать, что это – совершенно нормальная комната и по размерам, и по комфорту – здесь и диван, и стильная кушетка в форме волны, на которой удобно загорать или просто лежать, листая журнал, столик, оригинальный торшер с большим матовым абажуром… Но больше всего поражает, конечно, вид! С высоты птичьего полёта залитый огнями Кутузовский проспект, сотни и тысячи зажжённых фар авто, съехавшихся к началу фейерверка, запрудили все мыслимые и немыслимые улочки, дороги, любые свободные пятачки, куда только можно всунуть машину. Поклонная гора – как на ладони!
– Кать, представляешь, вспышки фейерверков будут совсем рядом, немного выше окон нашего балкона. Грохот будет стоять неимоверный! Отсюда до Поклонки, где запускают салют, рукой подать! А до Воробьёвых гор немного дальше. Ну вот, я же тебе обещал, что устрою грандиозную смотровую площадку с повышенным комфортом, – Костя улыбался по-доброму, без пафоса и самодовольства. Я тоже радовалась, что мы можем быть в самом центре происходящего, в самой гуще событий и огромного скопления людей, и быть одновременно только вдвоём.
– Спасибо, я действительно рада, что мы здесь. Мне безумно всё очень нравится!
Мы стояли у края застеклённой лоджии, любовались ночным небом, пили вино и ждали начала салюта.
– Ещё сорок минут до начала, – сказал Костя. – Смотри, яблоку негде упасть. Интересно, сколько сейчас здесь людей?
Я смотрела вниз, в людское море, и пыталась мысленно представить – сто тысяч? Двести? Полмиллиона?…
– Интересно, а они видят нас? – спросила я.
– Не думаю, – ответил Костя, – стекло лоджии слегка затонировано, свет не включаем, да и темно уже. Не говоря уж о том, на каком мы этаже.
Я высунула голову и огляделась:
– А