Не по делу. АВХ
осознанной потребности в этом языке. Если нет такой потребности, гарантированно нет и результата. Просто в моём случае всё сложилось как-то совсем необычно, но то была скорее случайность или, как я не устаю повторять, знак, ниспосланный свыше на мою грешную голову.
Если сказать коротко, провалил я тот экзамен с треском. Экзаменатор сразу почувствовал, что я не свой. Меня спросили о родителях, я ответил, что они металлурги. Подтверждались худшие опасения моего экзаменатора: мало того, что я не знаю язык, так это ещё и не случайно. Даже вполне закономерно, если судить по родителям. Судить, однако, опытный экзаменатор предпочёл по всей совокупности доступных фактов. Согласно же фактической стороне дела, три предшествующие экзамена я, сын своих родителей-металлургов, сдал в ИМО на «отлично», а это уже не могло быть в глазах опытного экзаменатора только случайностью. Подозревая, что ситуация со мной может быть не такой простой, как кажется на первый взгляд, экзаменатор счёл за благо перестраховаться и назначил мне дополнительное игровое время. Мне было предложено выполнить несколько упражнений чисто грамматического свойства, и – о, чудо – я с этими упражнениями уверенно справился: сказались уже описанные выше три занятия с добросовестным преподавателем. Так я счастливо ушёл от неминуемого, казалось, разгрома с сухим счётом. Избегнув худшего, я получил по результатам экзамена оценку «хорошо», что применительно к сложившейся ситуации было даже отлично.
Подведём итог моей авантюры с поступлением в ИМО: 24 против максимально возможных 25, и вот я уже студент первого курса факультета международных экономических отношений указанного вуза. А дальше-то что?
А дальше был поиск себя, любимого, в столь новой для меня ситуации. Публика вокруг подобралась внешне неоднородная. Каждый шёл сюда своей дорогой, впрочем, прослеживались и некоторые закономерности. Была среди нас ожидаемо большая группа студентов, для кого возможность поступления в ИМО входила, как бы сейчас сказали, в стандартный социальный пакет их родителей. Таким абитуриентам родители заранее разъяснили все правила, и они согласились эти правила соблюдать. Они молоды, хорошо одеты, благодушны, недерзки. Немногим из них предстояло выйти в лидеры и делать публичную карьеру. Большинству же было достаточно просто ждать своей очереди на повышение статуса, что в назначенный срок, как правило, и происходило.
Другие абитуриенты моего призыва пришли в вуз из народа с трудовым и служебным стажем по установленной на этот счёт квоте. Такие абитуриенты ценили оказанное им доверие. Свою роль народных представителей, впрочем, не переоценивали: они уже пожили на этом свете, о многом знали или догадывались. Держались друг друга. Ими замещались, как правило, должности старосты на курсе и в академических группах, продвигали их также по профсоюзной линии. Некоторым оказывалось дополнительное доверие по партийной линии, но только с учётом личных характеристик. В целом устраивались они в жизни неплохо,