Цвет боли: шелк. Эва Хансен
видео.
– Не сомневаюсь. Весь фильм?
– Нет, хватило части.
Густав тихонько рассмеялся, поцеловал Фриду в голову и сообщил:
– Значит, досматривать будем вместе.
– Вот еще! – Она вырвалась, стояла напротив возмущенная, готовая влепить пощечину, если он только попробует прикоснуться.
Густав опустил голову, чуть лукаво посмотрел снизу вверх:
– До моего появления на экране досмотрела, так?
– Да.
– Завело? Попыталась хоть что-то выполнить?
Она чуть смутилась:
– При чем здесь это?
– На дату посмотрела?
– Какую дату?
– Фрида, это снято за три года до нашего с тобой знакомства, если бы ты не была так возмущена или зачарована, то непременно заметила. Значит, начало понравилось. А потом ты поняла, что это я, и возмущению не было предела? Не досмотрела, готова расцарапать мне лицо и уйти, так? Не горячись, давай поужинаем и досмотрим вместе.
– Ужин на кухне, а смотреть, как ты…
– Понятно, без ужина меня не оставила, а любоваться моей тебе изменой не собираешься. Ну, хоть компанию составь? Пойдем?
Его обезоруживающая улыбка и миролюбивый тон, но, главное, взгляд, смиренный и одновременно зовущий, действовали расслабляюще. Ссориться уже не хотелось, вспоминать о видео тоже.
Они поужинали, Густав нахваливал ее кулинарные способности, намекая, что она хороша во всем. Долго пили кофе, сидя на кухне, просто Фрида понимала, что в спальне сопротивляться не сможет совсем, а потому тянула время.
Но кофейные чашки небездонны, закончилось и это. На губах Густава играла легкая улыбка, хотя вел он себя весьма пристойно. Но только до той минуты, когда она, загрузив посудомойку, не освободилась наконец от домашней работы.
Повернувшись, Фрида оказалась в руках Густава. Его руки тут же потянули наверх футболку, освобождая ее от одежды.
– Густав!
– Я хочу тебя и буду брать столько раз, сколько захочу. А ты будешь с восторгом подчиняться!
Футболка уже полетела на пол, а джинсы начали сползать вниз.
– Терпеть не могу, когда на тебе столько одежды!
Она попыталась сопротивляться, его руки уже завладели грудью, а губы губами. Назвать это поцелуем можно едва ли даже с натяжкой, скорее он демонстрировал власть и здесь – не целовал, а закрыл рот так, чтобы Фрида задыхалась, за это время Фрида рассталась и с нижним бельем тоже.
Отпустив ее губы, Густав довольно заключил:
– Вот так лучше. У тебя прекрасная фигура, ни к чему упаковывать ее дома в несколько слоев ткани. Тем боле, так легче добираться до нужных мест.
Произнося эту тираду, он уложил Фриду на стол, поднял ее ноги в стороны и… принялся работать языком.
– Нет!
– Что такое? Неприятно?
– Приятно… но…
– Нет у тебя никаких критических дней, все ты врешь. И тебе нравится, когда я делаю вот так…
Густав довел ее до бурного оргазма, склонился над лицом:
– Ты